Интервью: Riot

Авторы: ВЛАДИМИР ГОРЯЧЕВ и КОНСТАНТИН ФОМИН

Придумывая название нашего сайта, мы даже не представляли, что в это самое время небольшая команда разработчиков делает игру Riot с пиксельной графикой. В начале прошлой недели проект вышел на Indiegogo (а заодно попал и в Steam Greenlight) и сразу привлёк внимание не только профильной прессы — ведь посвящён он масштабным акциям протеста, гремевшим недавно в разных уголках мира.

Для завершения разработки авторам необходимо 15 тысяч долларов — сумма, найти которую в их родной Италии невозможно. Деньги пойдут не только на покупку программного обеспечения, но и на поездки в регионы, где гремели масштабные акции протеста: Италия, Греция, Египет, Нью-Йорк. Ведь Riot задумана как документальный проект, позволяющий взглянуть на каждый конфликт с обеих сторон.

Возглавляет команду Леонард Менчиари, ранее занимавшийся созданием игровых роликов в Valve. Ему мы и задали наши вопросы.

Riot Pixels: Что вдохновило вас на создание Riot и давно ли вы начали работу над игрой? Далеко уже продвинулись?

Леонард Менчиари: Проект сейчас на очень ранней стадии разработки, равно как и сама идея, на которой он основан. Чем сильнее углубляешься в работу, тем лучше понимаешь, что концепцию нужно расширять дальше. Самые первые наброски я сделал в прошлом году, но лишь в последние 4-5 месяцев решил сосредоточить всё своё внимание на игре.

RP: Что Riot представляет собой как игра? Судя по значкам на скриншотах, мы сможем отдавать приказы бунтовщикам или полиции. Это, часом, не пошаговая стратегия?

ЛМ: То, что показано в том ролике, – чисто концептуальный дизайн. Может статься, в результате всё будет не так. Мы стремимся упростить элементы, чтобы сделать их как можно приятнее глазу. Наша задача — создать игру, в которой вы без труда управляете массами, не приказывая каждому человеку по отдельности. Каждое ваше действие помогает протестующим, но у вас нет полного контроля над ситуацией — точно так же, как и в реальной жизни.

RP: Какова цель игрока в Riot — видимо, она зависит от выбранной им стороны?

ЛМ: Цели зависят не только от стороны, но и от уровня. Скорее всего, это — одержать победу, как можно реже прибегая к насилию. Протестующих поощряют за уважение идей, которые они несут в массы, полицию — за чёткое выполнение приказов. Впрочем, мы ещё прорабатываем подробности.

RP: В ролике мелькали политики и журналисты — какова их роль в Riot?

ЛМ: Журналисты освещают происходящее, их мнение влияет на итоговый счёт каждой из сторон. Политики — неизбежная часть процесса, ведь, как мы прекрасно знаем, они-то за всем и стоят. Эту мысль мы хотим донести до игроков.

RP: В описании Riot на официальном сайте сказано, что игра «рассчитана в основном на мультиплеер в режиме «hot seat», но также включает в себя однопользовательские кампании». Поясните, пожалуйста.

ЛМ: Riot в первую очередь задумана для игры вдвоём друг против друга на одном устройстве. Однопользовательские кампании будут идти отдельно.

RP: Графический стиль Riot очень похож на замечательную адвенчуру Superbrothers: Swords & Sworcery EP от студии Capybara Games. Что подвигло вас на 8-битную картинку?

ЛМ: Superbrothers: Sword and Sworcery EP оказала огромное влияние на проект. Благодаря этой игре я понял, как сильно 8-битная графика может будить воображение. Это не попытка воссоздать ретростиль 80-х годов, а просто способ показать сцены, людей, лица и кучу всяких деталей, не вдаваясь в мелочи и подробности. Мы показываем толпы народа, а уж как там выглядят отдельные люди, вы додумаете сами.

[fancygallery id=”686″ album=”947″]

RP: Использовали ли вы информацию о реальных акциях протеста в работе над Riot и если да, то каких?

ЛМ: В основном несколько итальянских акций протеста, которые уже завершились или идут до сих пор. Сильное влияние оказало движение No TAV [выступающее против строительства высокоскоростной ж/д трассы Турин-Леон — Прим. ред.], но настоящим катализатором стала «арабская весна».

Мы сейчас как раз работаем над кампаниями и решаем, какие страны и события отразить в игре. Мы ищем людей, готовых показать нам акции протеста, потому что хотим своими глазами увидеть то, о чем не пишут в газетах и не рассказывают по ТВ.

RP: Как вы вообще ищете необходимые сведения? Изучали ли поведение протестующих и полиции во время различных событий? Какие источники используете в работе?

ЛМ: Я стараюсь лично участвовать в событиях, хотя в большинстве случаев мне приходится слушать рассказы очевидцев, побывавших на той или иной акции. Я отказываюсь слушать вранье, которым пичкают нас газеты и телевидение. В прессе сейчас правду редко услышишь, и это мне порядком надоело.

RP: А вы сами участвовали в акциях протеста? Доводилось ли сталкиваться с полицией?

ЛМ: Я участвовал в нескольких манифестациях, хотя в по-настоящему опасные ситуации ещё ни разу не попадал. В феврале 2012-го многочисленная мирная акция протеста обернулась беспорядками на автостраде А32. Бесконечная армия полицейских набросилась на сотни людей за то, что те выступали против незаконного правительственного проекта. [Речь идёт об одной из акций движения No TAV 27-29 февраля 2012 года, когда активисты перегородили шоссе баррикадами, а полиция разгоняла их бульдозерами и водомётами. — Прим. ред.]

RP: Кстати, а как сейчас обстоят дела в Италии? Насколько сильно народное недовольство?

ЛМ: Дела у нас плохи. Несмотря на то, что мы по уши в долгах, власть предержащие по-прежнему воруют миллиарды евро, используя нелегальные схемы, прикрывают банкиров и тратят миллиарды на промывку мозгов населению, чтобы их избрали снова. Поскольку нашим политикам глубоко плевать на страну, у половины жителей Италии нет Интернета; всю информацию они получают от дюжины национальных телеканалов, принадлежащих тем самым политикам.

С помощью нашей игры мы постараемся рассказать людям правду, разнести её по всему свету — народ должен быть в курсе событий, о которых умалчивает ТВ.

RP: За событиями в России не следите? У нас тут своих выступлений хватает! (К сожалению, наши политики, точно так же, как итальянские, прогнили до основания.) Как вы относитесь к российским акциям протеста?

ЛМ: Я видел лишь несколько акций протеста. Приятно слышать, что вы находитесь в курсе событий. Я хочу узнать как можно больше подробностей о том, что происходит в вашей стране, чтобы мы смогли сделать российскую кампанию в Riot. Я готов отправиться в Россию и, помимо прочего, принять участие в каких-нибудь акциях протеста, – это поможет мне лучше понять подоплёку событий.

RP: Riot излагает точки зрения обеих сторон каждого конфликта. Но каково ваше личное мнение на сей счёт?

ЛМ: Я не ставлю своей целью принизить протестующих или силы правопорядка, но хочу показать, что и те, и другие порой нарушают нормы морали. Наша игра – не про «в ж… полицию» и не Counter-Strike; она позволит понять людей по обе стороны баррикад, показать, что за любым конфликтом стоит острая проблема.

RP: Вас не беспокоит, что Apple может удалить Riot из App Store, как она это недавно сделала с игрой про гражданскую войну в Сирии?

ЛМ: Я насчёт удаления из App Store не волнуюсь. Наша игра – про свободу слова, обмен идеями и понимание разных точек зрения. Меня не беспокоит, если вдруг Apple решит убрать приложение за то, что оно — честное и открывает людям глаза на правду.

RP: Сколько человек сейчас трудятся над Riot? Команда местная или разбросана по свету? Над какими проектами вы работали раньше?

ЛМ: Основной фронт работ — на мне, я начал проект примерно 5-6 месяцев назад и только недавно стал собирать команду. Сейчас над Riot работают: немецкий программист Угур Истер, итальянский PR-менеджер/геймдизайнер Маттиа Траверсо, живущий в Нидерландах (он приложил руку к сценарию игры One and One, вышедшей в финал IGF), немецкий композитор Саймон Михель и хорошая команда звукорежиссёров из Лос-Анджелеса.

RP: В рекламном ролике звучит отличная музыка. Надо полагать, в самой игре мы услышим треки примерно в таком стиле?

ЛМ: Музыка – самая разная. Я хочу выдержать реализм (т.е., музыка не будет направлять действие), но при этом в каждой сцене будут слышны мелодии, будь то от музыкантов, стоящих на заднем плане, или из динамиков, установленных рядом с трибуной. Саймон Михель сочинил музыку для трейлера, но мы пригласим и других композиторов — они напишут мелодии всех видов и жанров, которые обычно звучат на акциях протеста.

RP: Почему вы решили устроить акцию на Indiegogo, а не на популярном нынче Kickstarter?

ЛМ: Я выбрал Indiegogo, потому что там можно проводить кампании с нестрогими условиями [Автор получает пожертвования вне зависимости от того, достиг он намеченной цели или нет — Прим. ред.] Мне вообще очень нравятся и Kickstarter, и Indiegogo — оба этих сайта меняют мир, давая каждому из нас шанс реализовать свой проект.

RP: Помимо iOS и Android, вы намерены выпустить игру на PC и Mac. Долго ли придётся ждать?

ЛМ: Мы планируем доделать игру к концу этого года.

RP: Вы упоминаете в вашей Twitter-ленте игру Aztlan Warrior. Что это за вещь?

ЛМ: Aztlan Warrior — игра, над которой я работаю параллельно. Придумал её Джастин Ингельмо, создатель веб-сериала Hey Ash, Whatcha Playin’?, я же там отвечаю только за графику.

RP: Вас также знают как режиссёра короткометражного фильма по мотивам Half-Life. Планируете ли снять ещё что-нибудь такое в будущем?

ЛМ: Непременно.

RP: Огромное спасибо за ответы, Леонард! Приезжайте к нам в Москву!