***
- Ты мухлюешь! - зло бросил младший и откинулся назад. Спинок у лавок не было, но они сидели у самой стены.
- Нет, - сказал норд.
- Успокойся, - сказал старший.
- Ты набираешь полные руки козырей и ждешь, пока они не превратятся в ничто, - продолжил норд, - Вовремя взял, вовремя сбросил - ничего сложного.
- Все, наигрались, - сказал младший и швырнул карты на стол.
Норд собрал карты в футляр и глотнул меда из кружки. Данмеры цедили шейн - ничего лучше в местной харчевне не нашлось. Ужин запаздывал. Они сделали заказ пышечке-имперочке лет двадцати с небольшим, та ушла на кухню и больше не показывалась. За соседним столом пили пиво возчики. Они не пытались разговориться с данмерами и нордом, и всех это устраивало.
- Я вообще стараюсь не мухлевать пока это возможно, - сказал норд.
- Человек чести? - спросил старший.
- И невыносимого благородства, - осклабился северянин.
Старший повозил стакан с шейном по столу. Дерево столешницы было старым, но чисто выскобленным. В углу кто-то вырезал сердце, пробитое сразу тремя стрелами, и написал "Ингрид". Ниже начали вырезать "су...", но не закончили.
Пламя свечей чуть подрагивало, от очага в середине зала шло тепло - лишнее сейчас. У огня негромко переговаривались. Народу в харчевне было мало - все неместные.
- Вот скажи мне, Борода, - начал младший. - Ты - человек здравомыслящий и предусмотрительный. Насколько я успел заметить. Однако взял нас с братом в спутники как-то слишком уж поспешно. То, что ты благородный - уже плохо. Но я начинаю думать, что ты еще и наивный.
- Отчего же "поспешно"? - спросил норд. - Мне нужны были данмеры, а других данмеров я там не видел. После того, как мы расстались, я поспрашивал о вас людей в таверне и во дворе. Они не сказали о вас ничего плохого. И это мне понравилось. Они вообще о вас ничего не могли сказать - и это понравилось мне еще больше. Вот такие спутники мне и нужны. С незапятнанной репутацией.
- Опять ты здесь! - раздался вдруг недовольный рев.
Ужин принес, видимо, сам хозяин. Он швырнул сковороду с жарким на стол и навис над ним, упираясь костяшками внушительных кулаков в столешницу. Бородой он зарос до самых бровей, поросшее рыжим волосом брюхо складками выпирало из-под кожаного жилета. Обращался он к северянину.
- В прошлый раз ты тащил с собой бабу и недомерка, - делая ударение в слове, толстяк подавался вперед. - А теперь вот нашел уродов пострашнее!
Данмеры напружинились, но руки к кинжалам не тянули. Норд сделал им успокаивающее движение рукой.
- Остынь, Фабий, - сказал он примирительным тоном.
- Я остыну, - продолжал орать хозяин, - когда остынет твой вонючий труп!
Толстяк был хорошо набравшись и откровенно жаждал драки. Точнее, избиения: он был выше и шире путника. И тяжелее его раза в три.
- По-моему, мы уже обо всем поговорили, - сказал норд. - Еще в мой прошлый приезд.
- В прошлый приезд ты смылся, как крыса! - орал хозяин. - Но сегодня я вышибу из тебя дух!
Слово "дух", однако, не очень понравилось ему.
- Я вытрясу из тебя твою мелкую крысиную душонку! - поправился он. - И засуну ее в самый поганый камень! И первый же бродячий маг зачарует тобой бадью в сортире. И будешь ты там торчать, пока эти стены не рухнут!
Посетители стали отсаживаться подальше. Возчики смотрели с любопытством, но вмешиваться не думали. Эльфы вопросительно поглядывали на норда. Тот сидел спокойно, глядя толстяку куда-то в бороду. Катана стояла, прислоненная к лавке, но северянин о ней и не вспоминал.
- На меня смотри, скотина! - взбеленился толстяк. - В глаза! Мне! Встань, когда с тобой разговаривают!
Норд стал неторопливо подниматься. Хозяин оттолкнулся от стола и шагнул ему навстречу. Внезапно норд сделал длинный шаг, наступил всем весом толстяку на ногу и сильно толкнул его плечом в середину груди. От неожиданности толстяк охнул, взмахнул руками и упал на спину. Однако ступне, прижатой к полу весом северянина, деваться было некуда. В ней что-то хрустнуло, толстяк пискнул.
- Нога! - крикнул он совсем другим голосом. - Нога моя! Ты что-ж творишь-то, гоблинье отродье?
Толстяк катался по полу, причитая. Ярость и хмель у него разом закончились.
- Растяжение, - сказал норд. - И это гораздо лучше, чем перелом. Пошли кого-нибудь за льдом. И полежи.
- А работать кто будет?! - зло гаркнул хозяин. - Мне за стойкой стоять!
- Не бревна же таскать, - сказал норд. - Дочка твоя постоит. У тебя вон их три (на шум из кухни прибежали три девицы, похожие друг на друга). А то поставь табуретку и сиди, как король на именинах.
Хозяин, хватаясь за лавку, за стол, поднялся, попробовал встать на больную ногу, охнул, едва не упал. Одна из дочерей попыталась взять его под руку. Толстяк зло отмахнулся и попрыгал на одной ноге к лестнице на второй этаж.
- Льда! - крикнул он дочерям.
- Давайте уже есть! - сказал норд данмерам. - Я голодный, как Алчущий.
Посетители вернулись к пиву, меду и разговорам. Старшая дочка ушла за стойку.
- Так вас было трое, - сказал старший, ломая хлеб.
- Да, - сказал норд. - Трое. Воин, маг и вор. Классика. Я рассказывал. Она осталась под дверью. Она была магом. Не очень хорошим магом, наверное... Ловушки она даже не почувствовала. Но огоньки зажигала знатные. Да и молнией могла прижечь кого угодно.
- Магические ловушки обезвреживать - это, скорее, дело вора, - сказал младший.
- "Вора"! - фыркнул норд. - Его звали Полные Карманы, но я звал его Полные Штаны. Он до одури боялся всего магического, а после того, как дверь сработала, и близко к ней подходить не хотел.
- И после решил перерезать тебе горло, - сказал младший, - И совершил ошибку, взяв тебя за бороду.
- А как бы ты поступил на его месте? - неожиданно спросил старший.
- Я бы вбил кинжал в глаз, - с улыбкой сказал северянин. - Милая! - крикнул он девушке за стойкой. - Еще меда!
***