Перейти к содержимому

  • Войти / Регистрация

Фото

Воспоминания “ледяного” норда.

tes journal дневник GURU917 fan fiction творчество

  • Чтобы отвечать, сперва войдите на форум
3 ответов в теме

#1 GURU917

Опубликовано 28 Май 2013 - 20:11  

GURU917

    Почетный посетитель

  • Завсегдатай
  • ФишкаФишка
  • 517
  • Сообщений: 270

                                                                                                                                                                                                               Каждый человек - это мир, который с ним рождается и с ним умирает,

                                                                                                                                                                                                               под всякой могильной плитой лежит всемирная история. 
                                                                                                                                                                                                                                                                                                                          Генрих Гейне

 

 

 

Данная тема посвящена воспоминаниям норда. Волею Кин он прожил не одну сотню лет. Если у читающих "Воспоминания ..." возникнут вопросы и предложения, их можно задать в Беседах. Здесь оставлять комментарии очень не желательно.

 

…Это сталгрим…

Нападение было отбито. Закинув за спину свой лук, он оглядел поле боя. Норды, наспех очистив оружие от крови, собирали тела своих товарищей для подобающего павшим воинам погребения. Внезапно что-то блеснуло в лучах солнца. Подойдя к этому месту норд увидел кусок льда размером с его кулак, выпавший, по всей вероятности, из сумки лежавшего рядом мертвого эльфа. Он нагнулся и поднял этот  обломок. Действительно, больше всего он напоминал лед, хотя и не нес в себе его обжигающего холода, а всего лишь приятную для рук прохладу. Но, несмотря на стоявшую жару, ни малейшего признака таяния не было видно! Да и зачем бы эльфу таскать в сумке лед? И на нем были видны следы ковки! Кто-то пытался обработать этот кусок на наковальне! Норд был кузнецом и достаточно опытным, следы неумелой попытки обработать странный материал для его глаза были столь же явственно видны, как след сапога, оставленный в грязи. Он достал кинжал и провел кончиком лезвия по поверхности обломка. На ней не осталось ни малейшей царапины!

- Надо показать это капитану, - пришла мысль, - впрочем, нет. Сначала я попробую с ним поработать.

Он заторопился к кузнице, крикнув товарищам, что у него срочное и важное дело. Разведя огонь в горне и, кинув туда таинственный кусок, кузнец взялся за молот …

После нескольких часов мучительных попыток разгадать тайну необычного материала у него получился корявого вида небольшой кинжал. Тем не менее, после удара им по стальному клинку на последнем оставались большие зазубрины. Норд завернул оба кинжала в подвернувшуюся под руку тряпицу и пошел к капитану. Протянув ему сверток, он рассказал историю своей находки. Выслушав своего кузнеца и внимательно осмотрев оба клинка, их предводитель задумался.

- Оружие и доспехи из такого материала дадут нам большое преимущество в схватках с этими отродьями. Хорошо, что в отряде есть еще кузнецы. И хотя у них нет твоей сноровки, они справятся. Иди, ты должен разгадать эту тайну. И помни мой брат-норд – мы ждем тебя.

Несколько месяцев он скитался по огромному острову, по крупицам собирая информацию о необычном льде. Его методы не отличались особым миролюбием. Норд на враждебной территории, где из-за любого дерева или камня могла вылететь стрела – о какой щепетильности могла идти речь? Но он не был и хладнокровным убийцей, и не бил в спину в отличие от коварных эльфов. Он просто вставал перед ними задавал свой вопрос и, не получив ответа, начинал свой смертоносный танец. Много небольших кучек камней, прикрывающих тела тех, кого он спрашивал, осталось за его спиной. И, наконец, ответ был получен. “На севере, Солстейм, скаалы, - выдохнул из себя вместе с остатком жизни эльф.

И кузнец отправился на север …

На одно из их поселений он наткнулся на северо-востоке Солстейма. Скаалы, и это очень обрадовало кузнеца, оказались родичами, такими же нордами, как и он.

Встретили его радушно, с истинным нордским гостеприимством. Он остался в деревне и стал охотником, скрыв свое умение обращаться с молотом и свою заинтересованность в странном материале.  Что-то, не смотря на общую доброжелательность, заставило промолчать и о том, что он кузнец и что его интересует необычный материал. Его цепкий взгляд не заметил ни одного изделия из “нетающего льда”. В этом была какая-то тайна. И он не ошибся. 

Странный материал, скаалы называли его сталгрим, действительно оказался льдом, но льдом зачарованным. Шаманы накладывали особое заклятье на запечатанные обычным льдом саркофаги с похороненными в них воинами. И он считался священным! Было кощунством использовать его в качестве ремесленного материала. Не все кузнецы были согласны с этим, но их считали богохульниками, и они жили вдалеке от поселков. На одного такого кузнеца-отступника норд наткнулся на охоте. Он рассказал ему свою историю, но не стал говорить, что уже некоторое время живет в поселке. Удивленный и обрадованный тем, что с ним, отступником, доброжелательно общается родич, Хёрд Быстрый Молот, так звали кузнеца, поделился с собратом по ремеслу секретами работы со сталгримом и показал свою зачарованную кирку, которой только и можно было добыть его. Оставалась одна проблема – как раздобыть достаточное его количество для своего отряда. Тревожить могилы воинов норд считал кощунством и не собирался этим заниматься. Да и Херд заверил, что не разрушил ни одной могилы, но на вопрос, где достает сталгрим, ответил весьма туманно, и он ему не очень-то и поверил.

Выход был только один - надо узнать заклинание, которое использовали шаманы, зачаровывая лед. А уж в их отряде найдется тот, кто сможет им воспользоваться. Весьма непростая задача, но он не собирался отступать ...

До его цели, небольшой безымянной пещеры на север от деревни, оставалось совсем немного. Он наткнулся на нее совершенно случайно два дня назад, когда охотился на хоркера. Деревня нуждалась в мясе, а ему очень бы пригодились клыки для накладок рукояти нового кинжала. Эти животные довольно неуклюжи на берегу, и охота должна была быть легкой. Должна была, но Кин отвернулась, когда он натягивал тетиву, вспорхнувшая прямо из-под ног крачка сбила прицел, и выстрел только ранил его. А раненый хоркер мало похож на добродушных нетчей, которых норд видел на Вварденфелле, и неудачливому охотнику пришлось отступать от разъяренного раной зверя. На свою беду он всполошил все стадо, до этого момента не обращавшего на него внимание но теперь перекрывшего дорогу  к отступлению. Пришлось свернуть к скалам, стоящим у самой воды. Пробираясь по осклизлым камням он увидел узкую, чуть больше человеческого роста, расщелину в скале. Хоркер не смог бы в нее пройти, и норд, мысленно попросив Кин вернуть ему свою милость, стал протискиваться в  нее. После двух или трех поворотов он оказался в небольшой пещерке. Сквозь несколько небольших щелей в потолке пробивались лучики солнца и, в их неярком свете, норд увидел глыбу льда. Он подошел поближе и остолбенел – перед ним лежал не лед, а сталгрим!

- Надо попросить у Хёрда кирку, - мелькнула мысль, - но что я отвечу, если он спросит, зачем она мне? Нет, так не пойдет. Угощу его крепким медом и позаимствую кирку на время.

И вот, воткнув в трещину в стене пещеры зажженный факел, он стоит перед найденной глыбой сталгрима. Достав кирку норд примерился …

За спиной раздался звук удара о стенку пещеры гальки, вылетевшей из под чьей-то неосторожной ноги. Стремительно обернувшись и пытаясь выхватить из ножен кинжалы, он понял, что уже не успевает. Перед ним стоял, вскинув руки и произнося заклинание, младший жрец из местного святилища Драконов, а за ним … Хёрд! “Так вот откуда у него сталгрим! – пронеслась мысль в голове норда, - жрец знает заклинание превращения льда в сталгрим! Откуда?” И вспомнил случайно услышанный разговор о пропавшем больше года назад шамане из соседнего поселения.

“Значит то, что поговаривают втихую о драконьих жрецах, не все выдумки. А тот кусок у эльфа? Случайность или …” Жрец закончил заклинание, и невыносимый холод сковавшего его льда охватил норда.

- О великая Кин! – воззвал норд. И время остановилось …

- ТЫ БУДЕШЬ СЛУЖИТЬ МНЕ, - грохотом бури взорвался в голове норда скорее утверждением, чем вопросом, голос и перед его мысленным взором предстала сама Кин!

- Разве я не служу тебе Великая? - ошеломленно ответил он.

- ТЫ ПОКЛОНЯЕШЬСЯ, А МНЕ НУЖНО БУДЕТ СЛУЖЕНИЕ, - подчеркнула последнее слово богиня.

- Но я – воин, а не жрец, Мать Мужей, - несколько недоуменно ответил норд.

- МНЕ НЕ НУЖЕН ЕЩЕ ОДИН ЖРЕЦ, МНЕ НУЖЕН ВОИН. У МЕНЯ ЕСТЬ ВРАГИ. ТЕБЕ С НИМИ НЕ СПРАВИТЬСЯ, - усмехнулась богиня, - НО ВОТ С ИХ ПРИСЛУЖНИКАМИ – ВПОЛНЕ ПО СИЛАМ. ОНИ МЕЛОЧЬ, НО КОГДА ГНУСА СТАНОВИТЬСЯ МНОГО, ОН НАЧИНАЕТ ДОСАЖДАТЬ. ТЫ СТАНЕШЬ МОИМ ПАЛЬЦЕМ, ДАВЯЩИМ ЭТУ МОШКАРУ. ЭТО И БУДЕТ ТВОИМ СЛУЖЕНИЕМ.

- Я твой, до конца своих дней, Великая, - и грустно улыбнулся, - Вот только их не так много осталось.

-ЭТО МОЖНО ПОДПРАВИТЬ, - усмехнулась Кин, - КОГДА-ТО ВЫ ЖИЛИ ДОЛГО, КАК И ЭЛЬФЫ. ПОКА НЕ СОБЛАЗНИЛИСЬ ПОСУЛАМИ СТАРОГО ВОРЧУНА. МОЙ МУЖ СНЯЛ ЧАСТЬ ЕГО ПРОКЛЯТИЯ, И Я ЗНАЮ, КАК СНЯТЬ ОСТАЛЬНУЮ ЧАСТЬ С ТЕБЯ. ТОЛЬКО ТЫ САМ СКОРО ПОЙМЕШЬ, ЧТО ДОЛГАЯ ЖИЗНЬ ДАЛЕКО НЕ САМЫЙ ЛУЧШИЙ ДАР. НО У ТЕБЯ БУДЕТ ВЫБОР. СМЕРТНЫЕ НЕ ЗНАЮТ И НИКОГДА НЕ УЗНАЮТ ГЛАВНУЮ ТАЙНУ ТОГО, ЧТО НАЗЫВАЮТ СТАЛГРИМОМ. ЭТОТ ЛЕД МОЖЕТ НЕ ТОЛЬКО ХРАНИТЬ ТЕЛО, НО И ОМОЛАЖИВАТЬ ЕГО, ЗАМЕДЛЯТЬ СТАРЕНИЕ И ХРАНИТЬ ДУШУ ЗАКЛЮЧЕННОГО В НЕМ ТЕЛА. ДЛЯ ЭТОГО НУЖНА ЭНЕРГИЯ ДРУГОЙ ДУШИ И НЕ ОДНОЙ. ТЫ СМОЖЕШЬ СДЕЛАТЬ ДЛЯ СЕБЯ САРКОФАГ ИЗ СТАЛГРИМА И, КОГДА МОИ ПОВЕЛЕНИЯ БУДУТ ВЫПОЛНЕНЫ, А ТЕБЕ НАСКУЧИТ ДОЛГОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ, ТЫ БУДЕШЬ ВОЗВРАЩАТЬСЯ СЮДА И ЗАСЫПАТЬ, ПОКА Я ВНОВЬ НЕ РАЗБУЖУ ТЕБЯ. ТОЛЬКО ХОРОШО ЗАПОМНИ НЕСКОЛЬКО МОМЕНТОВ. В ЭТОМ КАЧЕСТВЕ СТАЛГРИМ СТАНОВИТЬСЯ ОЧЕНЬ ХОЛОДНЫМ, ОЧЕНЬ! И ТЫ БУДЕШЬ ОЩУЩАТЬ ЭТОТ ХОЛОД КАЖДОЙ КЛЕТОЧКОЙ СВОЕГО ТЕЛА. СОВЕТУЮ ЗАПАСТИСЬ ЯРКИМИ ВОСПОМИНАНИЯМИ О ПРОШЕДШИХ ГОДАХ – ОНИ СОГРЕЮТ ТВОЙ РАЗУМ, И ТЫ НЕ СОЙДЕШЬ С УМА ПРОСНУВШИСЬ. РАЗУМ, НО НЕ ТЕЛО. ОНО ДОЛГО БУДЕТ ПОМНИТЬ ХОЛОД СТАЛГРИМА. И ЕЩЕ, КОГДА Я БУДУ ПРОБУЖДАТЬ ТЕБЯ, СТАЛГРИМ БУДЕТ ТАЯТЬ, КАК ОБЫЧНЫЙ ЛЕД И ТЕБЕ НЕОБХОДИМО БУДЕТ ДЕЛАТЬ НОВЫЙ САРКОФАГ.

- Но где я возьму сталгрим? – ошеломленный услышанным, норд пребывал в полнейшем замешательстве.

- НАЙДЕШЬ, - резко ответила богиня.

- Я знаю только один его источник – саркофаги павших воинов, - и с мрачной решительностью продолжил, - Благодарю тебя Мать Мужей за предложенный великий дар, я буду служить тебе до конца своей короткой жизни, но я никогда не оскверню могилы своих братьев по оружию, что бы продлить свою жизнь. 

- Я НЕ ОШИБЛАСЬ В СВОЕМ ВЫБОРЕ, - совершенно неожиданно для норда мягко улыбнулась богиня, -  Я НАУЧУ ТЕБЯ ДЕЛАТЬ СТАЛГРИМ, ДАМ ЧАСТИЧКУ СВОЕЙ СИЛЫ ТВОЕМУ ЛУКУ. НАУЧУ ЗАЧАРОВЫВАТЬ СТРЕЛЫ НА ПОГЛОЩЕНИЕ ДУШ ТЕХ, КОГО ТЫ БУДЕШЬ УБИВАТЬ ДЛЯ МЕНЯ. ТЕБЕ ПОНАДОБЯТСЯ ЧЕРНЫЕ КАМНИ ДУШ. ЭТИ ДУШИ ПОТОМ ДАДУТ НЕОБХОДИМУЮ ЭНЕРГИЮ. И НАКРЕПКО ЗАПОМНИ ОДНО – СТАЛГРИМ ТЫ ДОЛЖЕН ДЕЛАТЬ ТОЛЬКО ДЛЯ СВОИХ НУЖД  – САРКОФАГ И ОРУЖИЕ. НЕ СМЕЙ ДЕЛАТЬ ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ ДЛЯ ДРУГИХ. БУДУТ И ДРУГИЕ МОИ МИЛОСТИ И ДАРЫ, ЕСЛИ ЗАСЛУЖИШЬ. ВПРОЧЕМ, ТЫ ВСЕ УЗНАЕШЬ СО ВРЕМЕНЕМ.

- Но Великая, я дал слово своему капитану, - огорченно сказал норд.

- ЭТО ХОРОШО, ЧТО ТЫ ВЕРЕН СВОЕМУ СЛОВУ, - улыбка снова смягчила суровое лицо Кин, - НО СЕЙЧАС ТЫ УСНЕШЬ, А КОГДА ПРОСНЕШСЯ, ДАЖЕ ДЕТИ ДЕТЕЙ ТВОИХ СОРАТНИКОВ СТАНУТ ЛИШЬ ДАЛЕКИМ ВОСПОМИНАНИЕМ О ВЕЛИКИХ БИТВАХ ДЛЯ ИХ ПОТОМКОВ. Я ОСВОБОЖДАЮ ТЕБЯ ОТ ДАННОГО ОБЕЩАНИЯ. ДУШИ ЭТИХ ДВУХ НЕГОДЯЕВ, ОСКВЕРНИВШИХ СВЯЩЕННЫЙ ЛЕД СВОИМИ НИЗМЕННЫМИ ЦЕЛЯМИ, ПОСЛУЖАТ ИСТОЧНИКОМ НЕОБХОДИМОЙ ЭНЕРГИИ. Я ЗАПЕЧАТАЮ ЭТУ ПЕЩЕРУ. А ТЕПЕРЬ СПИ, МОЙ ВОИН И ПОМНИ, ЧТО Я ГОВОРИЛА О ВОСПОМИНАНИЯХ …

И ледяной ад невыносимого холода пронизал каждую клеточку тела норда. В отчаянной борьбе с ним разум уцепился за ускользающее воспоминание … Огонь, всюду огонь, кровь и безжизненные тела … Горел его Саартал …


Изменено: Олаурон Мор-Галад, 28 Май 2013 - 21:32

  • 12

#2 GURU917

Опубликовано 03 Июль 2013 - 22:05  

GURU917

    Почетный посетитель

  • Завсегдатай
  • ФишкаФишка
  • 517
  • Сообщений: 270

                                                                                                                                                                                                                                                                              …и пришла “Бесконечная пора”…

 

                                                                                                                                                                                                                                                                                                              Пробуждение.

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                         часть 1

Ледяная струйка тающего сталгрима как кипятком обожгла скованное невообразимым холодом тело норда, прочертив влажную дорожку по его щеке. Постепенно этот жуткий холод исчез, и тело обмякло в своем ледяном гробу. Норд пошевелился. Движения были скованными и несколько судорожными, но с каждым мгновеньем чувствительность все больше и больше возвращалась к нему. Наконец он резко сел. Остатки почти полностью растаявшего сталгрима разлетелись во все стороны. Холод еще не совсем покинул тело, но это уже был просто холод, а не тот невероятный ледяной ад сталгрима.

“Я жив! ЖИВ! Значит, все это не было предсмертным видением! – вихрем кружилось в голове норда. – ОНА была! ОНА действительно избрала меня! Все это правда!”

Он лихорадочно стал ощупывать себя. Кожа была все еще холодной, но упругой и гладкой, а с лица исчезли старые шрамы, полученные в многочисленных сражениях с проклятыми эльфами, и исчезла… борода.

“Как же я без бороды буду? А вдруг не отрастет? – пришла мысль. – Кин сказала, что я буду долго жить, вдруг и она теперь не скоро начнет расти?”

Тут до него дошла нелепость собственных рассуждений, и громкий смех в клочья разодрал могильную тишину пещеры. Этот смех успокоил и привел в порядок взбудораженный разум.

“Значит, я понадобился ЕЙ. Но Богиня не явилась, что мне делать? Время покажет. ОНА появится, когда сочтет это необходимым”, - мысли обрели привычную стройность. Рассудок полностью вернулся к нему.

Норд попытался осмотреться, но вокруг царила кромешная тьма. Он вспомнил, что недалеко, в трещине стены, должен быть факел. “ Я стоял, когда жрец заморозил меня своим заклинанием. Кин уложила эту глыбу льда, в которую я превратился, на пол пещеры. Может Богиня и факел погасила, и он не прогорел весь?”, - мелькнуло в голове, и норд, с трудом поднявшись, вытянув руки, осторожно двинулся вперед. С каждым шагом сила возвращалась, а движения становились уверенней. Наткнувшись на стену, он стал осторожно продвигаться вдоль нее, и через десяток шагов нашарил руками факел. Высечь искру и зажечь его удалось не сразу, движения рук все еще были не совсем ловкими. Наконец пещерка озарилась мерцающим светом. Он огляделся. У входа валялись две кучки костей, увенчанные ухмыляющимися в злобном оскале черепами.

“Привет Хёрд, и тебе привет, жрец, - ухмыльнулся норд. – Не ожидали такого конца? И спасибо за души. Весьма энергичные были”.

Глыба сталгрима, с находки которой началась эта невероятная история, была на месте, рядом валялась кирка Хёрда. “Отлично, есть чем наколоть несколько кусков сталгрима и сделать оружие”, - И тут же  в голове полыхнуло огненной вспышкой знание. Он знал! Знал, как из обычного льда сделать сталгрим, он знал, что и как надо сделать, чтобы вновь погрузится в сон. СОН! Его тело содрогнулось.  “ОНО ДОЛГО БУДЕТ ПОМНИТЬ ХОЛОД СТАЛГРИМА” - вспыхнуло в сознании отголоском прошлого. Норд быстро взял себя в руки. “Я жив и не сошел с ума - это главное! А холод – вынес один раз, вынесу и дальше”. Он не думал о том, что этого “дальше” может и не быть. Вряд ли ОНА “разбудила” его для того, чтобы он просто подышал свежим воздухом. Он ЕЁ ВОИН и сдержит свое слово как истинный норд.

Снова оглядел пещеру. Наткнувшись взглядом на кости, поморщился: “Надо прибраться здесь и… обустроиться! Поставить стол, стул. Не помешают и шкаф с сундуком. Оружейная стойка тоже не лишней будет... Надо сделать дверь и замаскировать ее. Гостей мне здесь не надо, – простые бытовые заботы захватили мысли норда и привели его в хорошее настроение. - И надо осмотреться. Сколько же я “проспал”? Надо узнать,  что происходит в мире. Скайрим! Каким он стал?”

Желание вернуться к обычной жизни взбудоражило его. Несмотря на осознание, что жизнь теперь вряд ли будет обычной в привычном понимании этого слова, норда охватило нетерпение, и он направился к выходу пещеры, так и не ставшей для него могилой.

Мир встретил ласковыми лучами весеннего солнышка, окончательно прогнавшими холод из тела. Воспоминание о нем оставило свой отпечаток в памяти. Навсегда. Но с этим можно было жить.

Норд, пробравшись вдоль кромки скал, стоящих у самой воды, осмотрелся. Парящая высоко в небе крачка, греющийся на солнышке метрах в пятидесяти от него крупный хоркер-самец, мелькнувший меж деревьев небольшого леска силуэт оленя…

Взгляд мужчины остановился на маленьком заливчике в двух десятках метров от него. С восторженным возгласом, срывая на ходу броню, подбежал к воде, и море Призраков приняло его в свои объятия. Оно еще не прогрелось даже на мелководье, но он не почувствовал холода. Он смывал с себя ужасы горящего Саартала, кровь бесчисленных битв возвращения в Скайрим и безумие ледяного ада сталгрима… Норд смывал с себя прошлое. Нет, ничего не забыто, но боль этих воспоминаний ушла из его сердца, из его души. На той, последней страничке прошлой жизни была поставлена последняя точка, он перевернул ее, и перед ним открылся чистый лист.

Вдоволь наплававшись, осмотрел свою старенькую броню и кинжалы. Все неплохо сохранилось в ледяном плену сталгрима, но броня, не раз принимавшая на себя удары мечей, требовала замены. “И надо будет выковать новые кинжалы из сталгрима, и сделать новый лук, ведь я отправился в пещеру без него, - пришла мысль. – Но сначала нужно разузнать все новости. Значит, деревню скаалов не миновать. Но если начнут расспрашивать, что говорить? Корабли из Скайрима наверняка приходят сюда. Можно сказать, что с разбившегося корабля. В общем – сориентируюсь по обстановке. И надо придумать себе имя. Не хочу называться своим. Тот норд остался в прошлом. Моего деда звали Хёк Острый Глаз. Это он сделал для  меня первый лук и научил им владеть. И вложил в мои еще детские руки свой старый огромный молот. Я не смог его удержать и уронил себе на ногу. Тогда он потрепал меня по голове и дал мне малый молот, - норд улыбнулся детскому воспоминанию. - Спасибо тебе, славный  мой дед, я назовусь твоим именем и, клянусь, не опозорю его”. Легкий порыв ветра слегка взъерошил волосы. А ему показалось, будто это тяжелая, загрубевшая от работы в кузнице, но ласковая ладонь старого Хёка коснулась его сквозь время.

До деревни добраться не удалось. Едва норд вошел в лес, как его окружили несколько женщин. В ладонях вскинутых рук переливалась скатанная в шарики энергия заклинания холода, готовая сорваться в любой момент. Он хорошо запомнил такую же у драконьего жреца.

- Стой, не делай ненужных движений. Отвечай - кто ты? Возможно, останешься жив.

Хёк (будем называть его так, хотя у него будет еще много имен) спокойно рассматривал волшебниц. Разного возраста, одетые в самую обычную одежду его соплеменников, с кинжалами на поясе, это были женщины-нордки. Вот только на всех лицах была одна и та же маска жестокости, а в глазах посверкивал время от времени огонек некоего фанатизма. “Приверженцы какого-то культа? Какого?” Его взгляд зацепился за выглядывающий из отворота курточки самой молодой из них амулет. На простом шнурке висел кулон в виде ястреба! “Они поклоняются КИН!”

- Меня зовут Хёк, впрочем, это не имеет особого значения. Я - воин, ЕЕ ВОИН, - и, слегка ослабив завязки, норд достал из под кожаной куртки свой амулет с таким же кулоном.

В мгновение ока энергия стекла с рук волшебниц, а лица разгладились, и приветливые улыбки осветили их. Старшая выступила вперед:
- Приветствуем тебя, воин КИН. Почти год назад ОНА повелела нам встретить тебя. Но не назвала точной даты. Только место. Мы ждали тебя. Сделали временный лагерь недалеко отсюда и сменяли друг друга. Есть еще кое-что, но это потом. Сейчас надо побыстрее вернуться в нашу пещеру, деревня недалеко, а нас здесь не любят. Называют ведьмами. Фризовыми ведьмами. Мы их тоже не любим, но лишние конфликты не нужны ни нам, ни им, мы соблюдаем, если можно так выразиться, “вооруженный нейтралитет”. Нас не трогают, и мы никого не трогаем. Вот только последнее время… Но и об этом позже. Да и тебя не должны видеть. Во всяком случае – пока. Путь не близкий, а время приближается к полудню, - неожиданно волшебница усмехнулась. – Мы представляли себе воина Богини несколько другим. Хотя…

Увидев недоумение на лице норда, она протянула ему зеркальце из полированной стали. Он взял его и впервые после своего “сна” увидел свое лицо…

Из зеркала на него смотрел незнакомец. На первый взгляд – молодое, лет двадцати пяти, лицо, а ведь норд был далеко не молод, когда Кин выбрала его своим воином. Впрочем, ОНА говорила ему, что он помолодеет. Но его волосы стали абсолютно седыми, а ведь седины раньше было не так уж и много. Во всяком случае, ему так казалось. Но самое главное глаза! Они стали цвета льда. И такие же холодные! “Это сон в сталгриме меня таким сделал! – пришла мысль, и Хёк чуть не уронил зеркальце. – Что ж, не самая великая плата за новую жизнь и честь служить ЕЙ. Это все мелочи. Привыкну”.  Он, чуть усмехнувшись, отдал зеркальце волшебнице.
В дороге все молчали, погрузившись каждый в свои мысли. Стороной обходили встречающиеся поселения, как и довольно большие, так и одиночные фермы и кузницы. Нордов на острове явно прибавилось. “Кузнецы-отступники не перевелись, - подумалось Хёку, когда их небольшой отряд тихонько обошел первую из встреченных ими таких кузниц. – Надо будет заглянуть в бывшее обиталище Хёрда. Посмотреть, что от нее осталось. Если там никого нет, можно поискать инструмент, он мне будет нужен. И почему старшая сказала, что лучше бы меня пока не видели местные? Что происходит в мире?”

Вход в пещеру служительниц Кин (мужчин, к некоторому его удивлению, среди них не оказалось), находился почти на западном побережье острова. Густой лес, росший на склоне горы, надежно укрывал его колючими зарослями дикой ежевики. По извилистому ходу его провели в обширный зал, в центре которого стоял алтарь Кин. Старая нордка с суровым властным лицом и белыми, как свежевыпавший снег, волосами восседала на невысоком, каменном возвышении в форме кресла.

- Ты пришел, как ОНА и сказала нам. Добро пожаловать, воин КИН. Ты наш гость, пока ОНА не скажет тебе, что делать дальше. Чувствуй себя как дома. Меня зовут Адальберга, - и, оглядев окруживших  их женщин, сбежавшихся со всех сторон, как только их маленький отряд появился в зале, кивком подозвала к себе юную девушку, которая была во встретившей норда группе, - Фригг покажет наше жилище, ответит на твои вопросы и отведет в твою комнату. Потом будет небольшое пиршество в твою честь, ибо это действительно честь – принимать воина нашей Богини у себя. Хоть вид у тебя и странен, но Кин не ошибается. Ты юн лицом, но я вижу в твоих глазах не только холод вечного льда… - ее тело внезапно сотрясла дрожь. Встревоженные взгляды собравшихся женщин перебегали с ее лица на окаменевшее от этих слов лицо норда. Быстро взяв себя в руки, Адальберга спокойно продолжила. – Не будем об этом. О делах поговорим завтра. Ступайте. Все. У вас всех достаточно дел, - и, снова окинув взглядом успокоившихся женщин, слегка усмехнувшись, добавила. – Еще один момент, воин. Будь осторожен. Нас зовут ведьмами, пусть их. Нам все равно, хотя мы себя таковыми не считаем. Мы поклоняемся Кин, нашей богине. И мы, как ты мог заметить, женщины. Женщины, но не монахини, - она сурово посмотрела на расцветшие игривыми улыбками лица, но и в ее глазах плескался смех, раздавшийся при последних словах из уст некоторых. – Будь осторожен… в своих желаниях…

Среди улыбающихся вокруг лиц, лишь одно не осветила такая же улыбка. Это было лицо Фригг. Оно пылало краской смущения, но в ее глазах мелькнуло что-то… Что-то непонятное для посмотревшего на нее в этот момент норда.

Пещера поразила Хёка. Она оказалась очень большой. Из центрального зала, где стоял алтарь Кин, три широких хода вели к другим залам, поменьше. В них были расположены кухня, столовая и различные подсобки, где хранились запасы пищи, одежды и прочих, необходимых в быту, мелочей. В одном из залов было маленькое озерцо, подпитываемое родниками, а рядом несколько купален и небольших углублений для стирки. Воздух везде был чист и свеж, совершенно не похожий на затхлый воздух подземелий. 

Еще несколько ответвлений из этих залов вели к жилым комнатам. Волшебниц было не так много, как показалось с первого взгляда, и все же не мало, около двух десятков. У каждой была своя комната, по-женски чистая, украшенная немудренными мелочами, придававшим им уют, который может создать только женщина. Несколько комнат пустовали, хотя было видно, что еще не так давно здесь жили. В одну из таких комнат и привела его все еще смущенная Фригг после экскурсии по пещере волшебниц.

Потом все собрались вокруг алтаря и вознесли благодарственные молитвы Кин. И был пир в честь Богини и в честь ЕЕ воина…

Утром Хёк, приведя себя в порядок после вчерашнего празднества, отправился в центральный зал, где, сидя на своем возвышении, уже ожидала его Адальберга. Рядом стоял стул, заранее кем-то принесенный для него. Больше никого не было, а изредка проходившие по своим делам волшебницы не мешали их беседе. Он рассказал свою историю, ничего не утаивая, но и не вдаваясь в ненужные подробности. И честно признался, что не знает, что от него хочет его повелительница. Адальберга, пораженная его рассказом, подтвердившим ее смутные предположения о норде, долго молчала.

- ОНА скажет тебе, когда придет время. Я могу лишь предположить, что твое пробуждение связано с культом Драконов. Их жрецы, в своей жажде власти и прочих земных благ, преступили черту, за которой кончается терпение народа. Уже несколько лет в Скайриме очень неспокойно. Как и здесь. На остров довольно регулярно приходят суда и с купцами и с переселенцами, и мы в курсе событий. Вот-вот все это выплеснется огнем большой и кровавой войны. На стороне жрецов явно выступят их покровители – Драконы. Это будет очень не простая война. Вот зачем, как я предполагаю, ОНА разбудила тебя. Богиня явилась к нам, приказала ждать тебя и дала нам еще одно поручение. Выполнить его было очень не просто. Несколько женщин погибли, и я не поняла тогда, зачем это было нужно, но сейчас начинаю догадываться. Скажи Фригг, пусть отведет тебя к старой кузнице одного отступника, она недалеко. Ее хозяин… умер. Ты сам должен понять для чего все то, что находится в большом сундуке. Кузницу восстановишь, мы поможем, чем сможем. Поможем и с обустройством твоей пещерки. Мы владеем не только магией холода, так что наша помощь пригодится.
И Адальберга продолжила свой рассказ о сегодняшнем мире и о событиях прошедших десятилетий, плавно перетекающих в века. Норд был ошеломлен, узнав, сколько времени длился его “сон”, но продолжал внимательно слушать мудрую предводительницу этих волшебниц, которых местные с презрением и, в тоже время, со страхом называли ведьмами. Фригг несколько раз звала их к столу, стараясь при этом уловить, о чем они говорят, но от нее отмахивались. Пара бутербродов с холодной зайчатиной и по кружке меда – это все, на что они отвлеклись от разговора, продолжавшегося целый день. Кое-что Фригг удалось услышать, и это повергло молодую девушку в такое ошеломление, что следующую ночь она провела лишь изредка забываясь в коротком полусне, чтобы тут же проснуться от кошмарных видений горящих городов и борьбы разума норда с ледяным адом его векового сна. Первый лучик солнца, пробившийся через отверстие в потолке главного зала, осветил алтарь и девушку, о чем-то вопрошавшую свою Богиню.

Хёк осматривал старую кузницу, почесывая начавшую отрастать щетину и усмехаясь своему страху, охватившему его в день пробуждения. Сюда его привела молодая волшебница, сейчас тихонько стоявшая в сторонке и каким-то странным взглядом ловившая каждое движение норда. Кузнечный инструмент был почти в полном порядке, хотя кое-чего и не хватало. Горн и верстак требовали небольшого ремонта и переделки под “свою руку”. Точильный камень нужен был новый. Он надеялся раздобыть все недостающее у других кузнецов-отшельников. Теперь, когда его знания о мире стали достаточными, можно было без особой опаски вступать в разговоры с другими обитателями острова. Норд подошел к огромному сундуку, стоявшему рядом с верстаком, и откинул тяжелую крышку. До самого верха сундук был наполнен костями и жилами какого-то огромного зверя. “Мамонт? Нет, это не его кости, те совсем другие”. Его взгляд остановился на каком-то, величиной с большое блюдо, непонятном предмете, отливающим черным, переливчатым цветом. “Не может быть! Этого просто не может быть!” Хёк перевел ошарашенный взгляд на девушку.

- Да, - спокойно ответила Фригг, - это Дракон. Его кости, жилы и чешуя. ОНА приказала убить одного из них. Не сказала зачем, просто приказала. Мы сделали это, - она повторила сказанные ему вчера слова Адальберги, - хотя несколько женщин погибло при этом. Это было очень не просто.

Потрясенный норд молчал. Он не знал, зачем это было нужно. Боги ничего не делают просто так, это смертные не всегда их понимают. Но он поймет. Обязан понять, иначе смерть этих волшебниц окажется бессмысленной, и это будет его вина. Молча кивнув, Хёк пошел прочь от этой кузницы с этим сундуком, хранившим в себе страшную тайну. Тайну убийства Дракона…

Дни стремительными ручейками убегали в бесконечную реку времени. Помолодевший, полный сил норд полностью погрузился в водоворот неотложных дел. Он восстановил кузницу и обустроил, как и хотел, свою пещерку с помощью своих новых помощниц. Выковав себе новые кинжалы из сталгрима, кузнец задумался.  Благодарность за то, что его ждали и встретили, пусть и по повелению Богини, обезопасив от возможных неприятностей, нашептывала ему и для них выковать такие же кинжалы, подогнав для каждой “по руке”. Но, поразмыслив, решил, что это может принести больше вреда, чем пользы, если их увидят местные. Предупреждение Богини, не делать оружие для других, он даже не учитывал, справедливо считая, что этот запрет не может распространяться на ее самых ярых служительниц. Но одна мысль на этот счет начинала потихоньку формироваться в его голове и, отделываясь шуточками в ответ на недоуменные вопросы, он снял со всех необходимые мерки. Хотя и не очень-то в этом нуждался. Норд был достаточно опытным кузнецом, чтобы на глаз определить необходимые параметры. Но это давало возможность чуть-чуть получше узнать своих новых знакомых и их предпочтения. Он перечинил им прохудившиеся котлы и всю кухонную утварь, нуждавшуюся в починке. Сложил новый большой очаг и выковал вертел для него. Теперь его новые подруги могли зажарить целого оленя или клыкастого щетиноспина, как здесь называли местную разновидность кабанов. А уж чем, но отсутствием аппетита они не страдали. Как при этом умудрялись сохранять стройность, оставалось для норда полной загадкой. Впрочем, в праздности их обвинить было нельзя. Содержать свой “дом” в чистоте и порядке стоило немалых трудов. Охота, сбор различных растений, знаниями о которых они щедро делились с ним, прививая начальные навыки алхимии, медитация, совершенствование магических способностей… Хёк никогда не видел ни одну без дела.

Дружба их крепла с каждым днём. Более того, она уже перерастала в родственные чувства. Он стал им братом. Пусть они все были такие разные, объединяло одно – они все служили Кин. Только с Фригг все было не так просто. Девушка явно сторонилась его. Была молчалива при случайных встречах и лишь слегка улыбалась его шуткам. “Она меня боится. Но почему? Наверное, кое-что услышала из моего рассказа Адальберге в тот день” – решил норд и постарался не сталкиваться с девушкой, чтобы не пугать ее еще больше. В последнее время это было не трудно сделать, так как Хёк практически стал жить в кузнице. Перед ним все еще стояла самая главная из оставшихся задач – он до сих пор не сделал свой ЛУК.

 


Изменено: GURU917, 03 Июль 2013 - 22:06

  • 10

#3 GURU917

Опубликовано 08 Июль 2013 - 20:27  

GURU917

    Почетный посетитель

  • Завсегдатай
  • ФишкаФишка
  • 517
  • Сообщений: 270

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                   Пробуждение.

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                            часть 2

Хёк сидел на каменном полу кузницы, опершись спиной на верстак, и задумчиво поглаживал травинку, пропуская ее между пальцев. Опытный лучник, он уже продумал конструкцию своего нового лука. Норд не сомневался, что ему предстояло встретиться в бою не только с драконьими жрецами и их приспешниками, но и с самими Драконами. Убить же дракона выстрелами из обычного лука, даже длинного, очень и очень не просто.  В прошлой жизни он не раз и не два встречал у других лучников маленькие, но, подчас, играющие большую роль, изменения в конструкции их луков, отличавшие их от простого изделия кузнеца. Некоторые, как и он, и вовсе сами изготавливали себе луки. Вспомнив все, что видел, Хёк представил в уме, что и как будет делать.

“Рукоять я сделаю из очень твердого, но легкого материала с изгибом в центре влево по отношению к плечам. Закреплю на ней специальную полку. Это позволит устанавливать стрелу таким образом, чтобы ее ось проходила через плоскость выстрела. Это даст максимальную кучность выстрелов. С одной стрелы Дракона не убьешь, и кучность будет иметь очень большое значение. Для рукояти вполне подойдет кость из крыла Дракона, она гораздо легче, чем из остальных частей скелета, и не менее, а может и более прочная, чем остальные. Рукоять также нужно покрыть каким-то материалом для теплоизоляции и приглушения звука от выстрела. Я не зря провел столько времени за алхимическим столом. Сок того растения, который при вываривании загустевает, а при дальнейшем соединении с несколькими другими алхимическими ингредиентами превращается в упругий материал черного цвета, вполне подходит для моих целей. Спасибо моим прекрасным наставницам. Их уроки алхимии пригодились, хотя они изрядно удивились бы, узнав для чего.

Плечи соберу из трех слоев разного материала. Внутренний слой - из кости Дракона, она примет на себя основную нагрузку на сжатие. Средний – из сталгрима, он упругий и крепкий. А сверху его, для увеличения упругости, приклею слой разбитых на отдельные волокна сухожилий Дракона. Сухожилия пойдут и на тетиву. Осталось решить только одну проблему. Любому лучнику известно, что длинный лук мощнее, чем короткий, но весьма неудобен в лесу, домах и подземельях. А ведь сражаться придется и там, выкуривая этих злокрысов, которые жрецы и прочая братия. Как же совместить это?”

Его взгляд, бесцельно перескакивающий с места на место, случайно опустился на руки, машинально продолжавшие поглаживать травинку. Кончик травинки завился в маленькую спиральку, а продолжившие свое движение пальцы распрямили ее. Затем, соскользнув с кончика, они опустились вниз, а тот снова завился в спиральку! Норд замер – вот оно! Вот решение его задачи, еще несколько секунд назад казавшейся неразрешимой! “Нужно к концам плеч короткого лука прикрепить дополнительную часть, согнутую в полукольцо и направленную вперед. Тогда, при определенном натяжении тетивы, это полукольцо начнет распрямляться, и короткий лук превратится длинный!” – кузнец вскочил, его обуяла лихорадочная жажда действий. Он уже представлял, из каких материалов он изготовит это дополнительное плечико – из гибкого и прочного эбонита! Хёк видел этот материал у одного из кузнецов-отступников на юге острова, когда комплектовал свою кузницу. Он обменяет его на чешую Дракона, которая ему так и не пригодилась, а объяснить свою “находку” проще простого – нашел в горах. Мало ли, как и обо что Дракон слегка ободрался. А тонкую полоску эбонита слегка усилит костью и дополнительными струнами из жил, идущими от кончиков к рукояти.

Несколько ошалевший от того, что держит в своих руках, кузнец-отшельник был необычайно щедр, и эбонита хватило еще и на приличный запас стрел. После недели мучительных экспериментов, осунувшийся  от почти непрерывной работы, прерываемой коротким сном и небольшими перекусами, Хёк держал в руках только что отполированный лук. Недалеко стояли все волшебницы, понявшие, что происходило в эту неделю, и не спускавшие с него глаз.

Норд достал из нового колчана, в котором было два отделения, стрелу и прицелился в мишень, подвешенную им на стоящее метрах в семидесяти дерево. Внезапно лук замерцал черной дымкой и время остановилось…

- Я ДАЮ ЕМУ ИМЯ “ВЭДВИНГ”! НА ЯЗЫКЕ, КОТОРЫМ ТЕБЕ ЕЩЕ ПРЕДСТОИТ ОВЛАДЕТЬ, ЭТО ОЗНАЧАЕТ “ЧЕРНОЕ КРЫЛО”. Я ДАЛА ЕМУ МАЛУЮ ЧАСТИЧКУ СВОЕЙ СИЛЫ. ТОЛЬКО НЕ ДУМАЙ, ЧТО ТЫ СМОЖЕШЬ УБИВАТЬ ДРАКОНОВ С ОДНОГО ВЫСТРЕЛА. НЕТ, ТЕБЕ ПОНАДОБИТСЯ ВСЕ ТВОЕ МАСТЕРСТВО И ЕЩЕ БОЛЬШЕ. СОВЕРШЕНСТВУЙ ЕГО, ЭТОМУ НЕТ ПРЕДЕЛА.

ИТАК, МОЙ ВОИН, ПРИШЛО ВРЕМЯ ОТПРАВЛЯТСЯ В СКАЙРИМ. ВОЙНА С ДРАКОНАМИ И ИХ ЖРЕЦАМИ НАЧАЛАСЬ. НО ВАМ НЕ ПОБЕДИТЬ ИХ БЕЗ НЕКОЙ СИЛЫ, ДО СИХ ПОР НЕЗНАКОМОЙ ЛЮДЯМ. В ГОРАХ, У ПОДНОЖЬЯ КОТОРЫХ СТОЯЛ ТВОЙ СААРТАЛ, ТЫ НАЙДЕШЬ УЧИТЕЛЯ. ТАМ БУДУТ И ДРУГИЕ УЧЕНИКИ. ОН НАУЧИТ ВАС СИЛЕ, ОВЛАДЕВ КОТОРОЙ ВЫ СМОЖИТЕ ПОБЕДИТЬ ДРАКОНОВ И ИХ ЖРЕЦОВ.

И ЕЩЕ, СРЕДИ ТВОИХ ВРАГОВ МОГУТ ВСТРЕТИТЬСЯ И ТАКИЕ, КТО УМЕЕТ ЧИТАТЬ МЫСЛИ. ВРЯД ЛИ ТЕБЕ ЭТО НУЖНО, - Богиня усмехнулась. – Я ПОСТАВЛЮ СВОЮ ЗАЩИТУ, И ПРЕОДОЛЕТЬ ЕЕ СМОГУТ ТОЛЬКО РАВНЫЕ МНЕ ПО СИЛЕ. ИХ НЕМНОГО, НО ОНИ ЕСТЬ. ТЫ ПОНИМАЕШЬ, О КОМ Я ГОВОРЮ. НО ЕСЛИ ТЫ ДОБАВИШЬ И СВОЮ ВОЛЮ, ИМ ПРИДЕТСЯ ИЗРЯДНО ПОТРУДИТЬСЯ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ОНИ ДОБЬЮТСЯ СВОЕГО, ДА И ЭТО МОЖЕТ У НИХ НЕ ПОЛУЧИТЬСЯ, ЕСЛИ ТВОЯ ВОЛЯ БУДЕТ ДОСТАТОЧНО СИЛЬНОЙ. ВСЕ ЗАВИСИТ ОТ ТЕБЯ САМОГО.

ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ НА ОСТРОВ ПРИБУДЕТ КОРАБЛЬ С ПЕРЕСЕЛЕНЦАМИ, ТОЧНЕЕ СКАЗАТЬ, С БЕЖЕНЦАМИ. КАК ТОЛЬКО ОНИ РАЗГРУЗЯТСЯ, ОН ОТПЛЫВЕТ В СКАЙРИМ. ПОСПЕШИ ЗАКОНЧИТЬ СВОИ ДЕЛА ЗДЕСЬ, ВОИН, - Кин перевела взгляд на окаменевших женщин и улыбнулась им. – ВЫ ВЫПОЛНИЛИ, НЕСМОТРЯ НА СМЕРТЬ ВАШИХ СЕСТЕР, ТО, ЧТО ВАМ БЫЛО СКАЗАНО. Я ДАРУЮ ВАМ СВОЮ МИЛОСТЬ, - Богиня слегка усмехнулась. – ЧУТЬ ПОЗЖЕ ВЫ ПОЙМЕТЕ, В ЧЕМ ОНА ЗАКЛЮЧАЕТСЯ, А СЕЙЧАС СТУПАЙТЕ И ПОМОГИТЕ ВОИНУ СОБРАТЬСЯ В ДОРОГУ. И ЕМУ НУЖНО НЕМНОГО ОТДОХНУТЬ . ОНА БУДЕТ ДАЛЬНЕЙ.

…Тетива пропела короткую ноту смерти и, мелькнув словно молния, стрела, пробив навылет в полтора обхвата дерево с мишенью, исчезла в чаще леса. Норд, изумленно посмотрев ей в след, выхватил из колчана другую и, почти не целясь, сделал еще один выстрел. Стрела глубоко вонзилась в дерево, но и только. Он обескуражено посмотрел на лук.

- Ты не понял, что первый выстрел был не твой? - лукавым смешком прошелестело в голове. – Придется изрядно потренироваться, да и то не факт, что научишься ТАК стрелять, - и Вэдвинг, его лук, подмигнул окончательно ошалевшему норду. 

В пещеру все вернулись в молчании. О чем говорить? Их Богиня сказала все. Адальберга отправила Хёка отсыпаться, несмотря на то, что едва минул полдень, остальным стала отдавать короткие приказы. Вспыхнула и тут же быстро погасла небольшая суета. Все принялись собирать припасы в дорогу для норда и готовиться к прощальному пиру, намеченному на следующий день.

На остров мягко опустилось легкое покрывало ночи. Волшебницы, изрядно уставшие за последние часы и все еще не пришедшие в себя от явления Богини и от всего услышанного, разбрелись по своим комнатам. Только хрупкая фигурка девушки, склонившаяся в безмолвной молитве у алтаря, слабо виднелась в неярком свете стоящего рядом ночного светильника. Внезапно девушка выпрямилась, словно услышав ответ на свою молитву, а может просто приняв решение, и бесшумно скользнула в один из проходов…

Он проснулся от непонятного предчувствия, легким шорохом открывающейся двери ворвавшегося в его сон. Приподнявшись на кровати, норд увидел силуэт девичьей фигуры в проеме двери, слабо освещенной неярким ночничком.

- Фригг! – изумленно вырвалось у него. – Что ты…

- Молчи. Пожалуйста, молчи, - девушка быстро закрыла дверь и неслышно приблизилась. Ночничок в ее руке задрожал, и она почти бросила его на прикроватную тумбочку. – Не надо ничего говорить. Я все понимаю. Ты ЕЕ воин и тебя ждет война, большая и долгая война, - ее тихий голос дрожал от еле сдерживаемой боли и какой-то ярости. - Мы никогда больше не увидимся. Никогда! Я знаю это! Но мне все равно, пусть будет так, - ее несвязный шёпот стих. Но, собравшись с силами, она продолжила. – Пусть будет только эта ночь, но она будет моей, моей первой и единственной ночью… Мне ничего больше не нужно от тебя, воин богини, обреченный ею на бессмертие… - увидев, что он собирается что-то сказать, она легким выдохом задула колеблющийся огонек ночника. - Я люблю тебя…

И ее дрожащие губы коснулись мужских в своем неумелом, но полном страсти первом поцелуе…

Тихий стон коснулся чуткого уха Богини. Он донесся с плана под названием Нирн. Она ждала его и улыбнулась рождению новой женщины. Но она знала, что это только начало, и легким движением божественной руки накинула покров тишины на маленькую комнатку в одной пещере, расположенной на острове, называемом обитателями того мира Солтсхейм. Но этот покров не был преградой для нее самой и, услышав через некоторое время изумленно-восторженный, переходящий в счастливый смех, громкий стон, она снова улыбнулась. Она не сомневалась, что в эту ночь он еще не раз прозвучит, но его будет слышно только тем двоим и ей… впрочем, ей совсем не обязательно прислушиваться…

Фригг проснулась счастливой, эта ночь… Повернув голову в надежде получить последний прощальный поцелуй, она в изумлении вскочила – она была одна! В его комнате! Что подумают ее подруги? Краска жгучего стыда и обиды залила ее лицо. Быстро одевшись, она выскользнула за дверь и, моля Богиню, чтобы ее никто не увидел, помчалась в свою комнату. Но проходы были пусты, и везде царила тишина. Быстро приведя себя в порядок, она обошла залы. Но не встретила ни единой души. “Куда все подевались?” – недоумевая, она вышла из пещеры. Из кузницы доносились удары, но не тяжелого молота, а маленьких молоточков. В это тихое солнечное утро, они далеко разносились по округе, их сменял тихий шорох каких-то других инструментов кузнеца. Она знала, что норд использовал эти молоточки для выполнения тонкой работы, как и множество других маленьких и непонятных ей инструментов. Они все следили за процессом изготовления лука последнюю неделю, время от времени пытаясь накормить упрямца, и видели их. Фригг решительно направилась к кузнице, решив высказать кузнецу все, что она думает о его раннем бегстве из собственной спальни. Стук молоточков стих и через некоторое время раздался восторженный вздох ее подруг. “Да что там происходит, в конце концов?” – тропинка сделала последний поворот, и девушка в изумлении остановилась. Здесь собрались все обитатели пещеры и что-то рассматривали в руках норда, восхищенно перешёптываясь. Одна из волшебниц подняла голову и, увидев Фригг, призывно замахала рукой. Кузнец, так же увидев ее, страшно смутившись, быстро спрятал в небольшой кожаный мешочек свою новую работу. “Ага, теперь мы смущаемся. Ну, сейчас ты получишь…” – с женской непоследовательностью подумала рассерженная не на шутку девушка, хотя еще час назад, тихонько прокрадываясь в свою комнату, мечтала лишь об одном – чтобы никто не увидел ее и не понял, где она провела эту ночь.

Но Адальберга не дала ей такой возможности. Подождав, пока девушка приблизится, она тихо, но властно произнесла:

- Всем умолкнуть. Возвращаемся в пещеру. Накрываем столы и, как только Хёк соберет и упакует инструменты и эти двое, - она указала на стоящих рядом женщин, - помогут ему донести их до пещеры, мы собиремся у алтаря и вознесем благодарственные слова нашей Богине. Потом будет праздник. А ты, - старая нордка подмигнула кузнецу, - не забудь свои мешочки. Все, особенно те, что прятал до сего времени, - и, оставив норда стоять с разинутым ртом, решительно двинулась к пещере, но обернулась и бросила. – Не стой придорожным столбом. Пошевеливайся.

Солнце едва пересекло полуденную черту, когда все собрались в главном зале. Голоса звучали слажено, как никогда, вознося слова благодарности и хвалу их Великой Покровительнице. И Кин улыбалась им в ответ. Закончив молитвы, женщины направились было в столовую, где их терпеливо дожидались накрытые для пира столы, но Адальберга взмахом руки остановила их.

- У меня такое чувство, что это должно быть сделано здесь, а не за праздничным столом, - она выразительно посмотрела на норда.

Смутившись, тот кивнул головой и взял в руки увесистый мешочек, стоявший до этого в углу. Там же стоял и чехол с его новым луком и еще каким-то предметом.

- Я не большой мастер произносить речи, - смущаясь, произнес Хёк. - Да и любые слова не передадут мою благодарность за все, что вы для меня сделали, заплатив за кое-что жизнями ваших подруг. Поэтому я лучше помолчу и просто отдам вам то, что сумел для вас сделать. Это всего лишь предмет, а моя благодарность в моем сердце. И она будет там до тех пор, пока оно бьется.

С этими словами он подошел к своим новым сестрам и, развязав мешок, каждой вручил кинжал из кости Дракона. Ни один из них не был похож на другой, отличаясь формой и изгибом лезвия, и затейливой резьбой на рукояти. Лишь головки рукоятей были одинаковы – они были сделаны в виде фигурки ястреба, и каждый кинжал окружала черная дымка. Это и была МИЛОСТЬ КИН!

Все восторженно загомонили, любуясь превосходной работой и сравнивая кинжалы, хвастаясь красивыми завитками резьбы на рукояти или особо плавным изгибом лезвия. Лишь Фригг молчаливо стояла чуть в сторонке. Но на этом кузнец не закончил. Он достал из чехла резной посох, сделанный из той же кости, что и кинжалы и окутанный такой же черной дымкой и с поклоном вручил его Адальберге:

- Это тебе, матушка.

- Старую каргу из меня хочешь сделать? Я в подпорке пока не нуждаюсь, - проворчала седая нордка, но блеснувшая в уголке глаза слеза свела на нет ее притворное возмущение подарком. – Давай уж, не тяни, смотри, девочка совсем сникла, - она поцеловала окончательно смутившегося норда в лоб и подтолкнула его к стоящей у алтаря девушке.

Он подошел к Фригг и, бережно развязав кожаный мешочек, протянул ей свой подарок. Солнечный лучик весело заплясал на простом ободке и фигурке ястреба, мощными когтями вцепившегося  в него, пронизывая их насквозь и переливаясь всеми цветами радуги. Казалось, что прямо сейчас его распахнутые крылья сделают взмах, и птица взлетит в небеса, острым взором охватывая всю землю сразу.

- О, Великая! – восхищенный не то полувздох, не то полувсхлип, вырвался из уст молодой волшебницы, понявшей, почему она проснулась утром одна.  

Норд осторожно надел диадему на голову Фригг, и ласковый ветерок пробежался по волосам девушки, нежной ладошкой погладил по щеке, остудив пылающий жар лица, и игриво щелкнул ее по носу…

Кин благословила ее…

И был пир, и была еще одна ночь…

Утром, попрощавшись со всеми, норд, вскинув на спину тяжелый заплечный мешок и чехол с луком, и, запретив провожать его даже до кромки леса, зашагал к недалекой бухточке, куда всегда причаливали корабли…

Капитан, стараясь не подавать виду, наблюдал за странноватым пассажиром, попросившим довезти его в Скайрим. Тот стоял на палубе, пристально всматриваясь в береговые утесы, окружавшие бухту, из которой выходил, лениво переваливаясь с волны на волну корабль. Что это? Ярким бликом метнулся к кораблю солнечный зайчик, словно стремясь догнать его, догнать и остановить. И вернуть. Норд нагнулся к своему дорожному мешку и достал из него простой ободок, сделанный как будто из стекла, и надел. “Нет, не из стекла, - мелькнуло в голове капитана. – Если бы это было возможным, я бы сказал, что изо льда!”

А по волнам уже прыгали, стремясь догнать друг друга, два солнечных зайчика. Вот они на мгновенье слились и, казалось, ничто не в силах разлучить их… Но, зависнув на бесконечное мгновенье на гребне волны, корабль перевалился через нее и зайчики снова заметались по волнам в тщетной попытке вновь слиться в одно целое. А волны относили их все дальше и дальше друг от друга. Вскоре один и вовсе исчез, и только тот, прибежавший с берега, еще долго метался по волнам, словно крачка с подбитым крылом.

Скинув охватившее его тело оцепенение, вызванное завораживающей игрой этих солнечных зайчиков,  капитан перевел взгляд на палубу. Странный пассажир сидел на палубе, опустив голову на обхваченные сильными руками колени. Вот он поднял голову и, на вновь оцепеневшего капитана с молодого лица, обрамленного седыми волосами, пристально взглянули глаза цвета льда, в которых застыл ад…

 

Они молча стояли, прислушиваясь к тяжелому дыханию, все чаще прерываемому мучительными стонами, переходящими в крик боли, доносящемуся из-за двери. Они ничем не могли помочь, они просто ждали, сжимая кулаки каждый раз, когда слышали очередной крик. И вот, после особенно долгого и громкого крика до них донесся все быстрее набирающий силу плач ребенка и счастливый, ни с чем несравнимый, смех молодой матери. “Девочка! – широкая, радостная улыбка сияла на устах выглянувшей из-из двери женщины. – крепенькая, красивая и...”

Она скрылась за дверью, а в коридоре поднялся радостный гомон. Через час-полтора все собрались в главном зале. В проходе показалась еще немного слабая, но сияющая неземным счастьем молодая мать с маленьким свертком на руках. Из него, изумленно разглядывая новый и неизвестный мир, таращились широко распахнутые глазенки цвета льда на милом, обрамленном белыми, как снег волосами. Фригг подошла к алтарю и, опустившись на колени, протянула к нему ребенка. Алтарь засиял, и перед застывшими женщинами предстала их Богиня. Она взяла из рук матери ребенка и посмотрела ему в глаза. На секунду зажмурившись, малышка вновь широко распахнула свои глазенки и, каким-то образом освободив свою маленькую ручонку из плена пеленки, протянула ее к лицу Богини. Та засмеялась и, скатав в колечко на лбу малышки маленькую прядку слегка вьющихся волос, сказала:

- Я БЛАГОСЛОВЛЯЮ ТЕБЯ И НАРЕКАЮ ЛОККАСТОЙ! А ЭТО ПОДАРОК ОТ ТВОЕГО ОТЦА, - Кин вернула ребенка матери и протянула ей кинжал, окутанный такой же черной дымкой, как и кинжалы остальных женщин. Но в этой дымке посверкивали льдистые искорки. – ОТДАШЬ ЕЙ, КОГДА ПОДРАСТЕТ. ОН СИЛЬНЕЕ ТВОЕГО И ОСТАЛЬНЫХ. В НЕМ ЕЩЕ И ЛЮБОВЬ ОТЦА К ДОЧЕРИ, ХОТЯ ОН И НЕ ЗНАЕТ О ЕЕ РОЖДЕНИИ И, ВОЗМОЖНО, НИКОГДА НЕ УЗНАЕТ, НО ПУСТЬ ОНА ЖДЕТ…

 Окутав всех своим благословлением, Богиня исчезла, но волшебницы еще долго возносили ей слова благодарности.

Шли годы, малышка выросла в красивую женщину с пышными, слегка вьющимся, белыми волосами и упрямым завитком на высоком лбу, и большими глазами цвета льда.  Но эти глаза почти никогда не становились холодными. В них светилась любовь. Почти никогда. Война пришла и на их остров...

И она ждала все эти годы, ловя редкие слухи о нем, о своем отце, о ВОИНЕ КИН. Она любила его и надеялась… Она ждала…

 

Spoiler


Изменено: GURU917, 08 Июль 2013 - 20:28

  • 10

#4 GURU917

Опубликовано 14 Январь 2014 - 20:11  

GURU917

    Почетный посетитель

  • Завсегдатай
  • ФишкаФишка
  • 517
  • Сообщений: 270

                                                                                                                                                                                                                                                                                   …и пришла “Бесконечная пора”…

 

                                                                                                                                                                                                                                                                                                 Я вернулся, мой Скайрим!

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                 часть 1

 

   На широком уступе скалы, нависшей над горной тропой, наконец-то устало вскарабкавшейся на перевал и теперь плавно сбегавшей вниз, застыла фигура человека. Его напряженная поза и мечущийся взгляд выдавали крайнее волнение, хотя стороннему наблюдателю, окажись он поблизости, было бы непонятно, чем оно вызвано. Вокруг все дышало величественным спокойствием гор. Но молодой норд с седыми волосами, не обращая больше ни на что внимания, напряженно всматривался в распахнувшуюся перед ним панораму.

Скайрим!

   “Здравствуй Скайрим, я снова вернулся! Я с тобой, мой Скайрим!” – прошептали занемевшие губы, кривясь от старой боли, и одинокая слеза, оставив влажную дорожку на щеке, стыдливо спряталась в небольшой, аккуратно подстриженной бороде. Не пристало воину плакать. Хёк с трудом оторвался от созерцания раскинувшегося перед ним восточного Скайрима и перевел взгляд на ближайшие окрестности. Милях в семи-восьми от подножия перевала виднелась не то деревенька, не то большая ферма. “До темноты не успею. Спускаться еще часа три-четыре. Ну да не беда, заночую у подножья перевала, не первая ночёвка в лесу”.

   Ночь окутала горы непроницаемым покрывалом, но на небольшой полянке весело плясали язычки костерка, пытаясь дотянуться до кролика, нанизанного на походный вертел. Хёк, время от времени поворачивал его, слегка сбрызгивая при этом тушку из баклажки с медом. Вскоре аромат нежного мяса поплыл в воздухе, и норд, сделав изрядный глоток из той же баклажки, с аппетитом принялся ужинать.        

“Великая, спасибо, что дала возможность вновь увидеть Скайрим! За твою милость, – норд отсалютовал баклажкой. – Я не подведу тебя”. Задумчиво смотря на огонь, он погрузился в воспоминания…

   …Он проснулся от рева огня, криков боли и ярости, доносившихся с улицы. Схватив лук и кинжалы, юноша выскочил из дома. Огонь, всюду огонь, кровь и безжизненные тела … Несколько человек дальше по улице, соорудив небольшую баррикаду из опрокинутой на бок повозки, стреляли куда-то в огненное буйство, но норду не было понятно в кого именно. И вот он увидел! Высокие, с белыми, как свежевыпавший снег, волосами фигуры в мантиях магов медленно шли между пылающими домами, посылая огненные шары в еще не успевшие загореться постройки и выбегающих из них полураздетых нордов. В мужчин, женщин и детей. Вспыхивающих, как сухая щепа, людей добивали облаченные в доспехи из мамонтовой кости воины. Присоединившись к собратьям у баррикады, он стал быстро выпускать стрелу за стрелой в приближающихся эльфов. Вот один из магов, не успевший вновь поставить оберег, вскинул руки к горлу, отчаянно пытаясь защититься от тяжелой нордской стрелы. Но было уже поздно, и он в агонии рухнул на залитую кровью землю. Тотчас в их повозку ударило сразу несколько огненных шаров, заставив оборонявшихся искать новое укрытие. Молодой норд огляделся, среди огненного хаоса его собственный дом, стены которого были сложены из камня, еще не горел. Кивнул на него своим соратникам, и они помчались к дому, на ходу огрызаясь выстрелами из луков. Добежать успели не все. Молодой паренек, еще подросток, попал под огненный шар. Охваченный пламенем убийственной магии, он повернулся к эльфам и, отбросив лук, в своем последнем, отчаянном стремительно-неистовом рывке сумел добежать до мага, растерявшегося от вида несущегося к нему живого факела. С диким криком, в котором смешались боль, ярость и торжество, он заключил эльфа в свои пылающие объятия. Ошеломленные и завороженные этим зрелищем остальные эльфы, отпрянув в стороны, замешкались. Это дало возможность нордам добежать до дома и спрятаться под защиту его крепких стен. Очнувшиеся маги стали вновь запускать свои шары. Крыша загорелась, но камень стен еще сдерживал напор огня. Доносившиеся до защитников дома яростные крики их соотечественников и вопли эльфов говорили, что город еще не сдался, и, сгорая в магическом пламени, продолжает сопротивляться вероломным врагам.

   К магам подошел старый эльф. Они о чем-то коротко посовещались и в едином жесте вскинули руки. К дому медленно, но неотвратимо, плавя на своем пути землю и камень, покатился огромный огненный шар. Оставшиеся к этому времени в живых трое защитников переглянулись.

   - Это все… Стены не выдержат, – мрачно произнес пожилой норд, сурово и, в тоже время, одобрительно, окидывая взглядом молодых. – Что ж, они многих не досчитаются утром, наша жизнь им дорого обошлась.

   - В кухне подпол, успеем… –  упрямо мотнул головой молодой хозяин и стремительно кинулся поднимать тяжелую крышку.

Мощный взрыв потряс дом, стены охватило неистовое пламя, сжигающее даже камень. Массивная  потолочная балка, давно уже горевшая, но так и не сдавшаяся окончательно огню, словно соломинка переломилась и рухнула вниз. Старший шагнул вперед и, содрогнувшись всем могучим телом, принял тяжелый горящий обломок на вскинутые руки, выигрывая драгоценные мгновения для своих молодых товарищей. Они стремительными змейками проскользнули в подпол…

   Завороженный танцем огня своего костерка и навеянными им воспоминаниями, Хёк не заметил, как заснул. Во сне эти воспоминания продолжили торить свою тропку по его памяти. Бегство из еще горящего, мертвого города, тяжелый путь на Атмору, встреча с Исграмором и вступление в ряды его пяти сотен, возвращение в Скайрим, жестокие битвы со снежными эльфами, победа. И новая дорога, и новые битвы. Поиски сталгрима и явление Кин… Все, что ему удалось растянуть на несколько столетий ледяного плена в сталгриме, спрессовалось этой ночью в тяжелом, нервном, коротком сне.

   Хмурый рассвет, зябко кутающийся в густые клочья тумана, медленно и неохотно уползающего в глубокие мрачные расщелины скал у подножия хребта, пытаясь спрятаться от солнца, выглядывающего из-за остроконечных вершин, был под стать настроению норда. От вчерашнего радостного возбуждения не осталось и следа. “Не таким я представлял себе возвращение. Снова война, теперь уже со своими же соплеменниками. Когда же закончится эта “бесконечная пора”? Придет ли мир на эту землю хоть когда-нибудь?”

   Вскоре тропа разделилась. Одна, почти дорога, хорошо утоптанная вьючными лошадьми, уходила на запад. Вторая, выбранная им, простая лесная тропка, петляя по предгорью, уводила норда на юг, к замеченному вчера поселению. Через несколько часов быстрой ходьбы, поднявшись на холм, Хёк его и увидел. Словно устав пробираться меж лесных исполинов и путаться в мелколесье, тропа, торопливо сбежав с холма, умиротворенно замирала у задних ворот довольно большой фермы. Глухой, высокий забор, предназначенный защищать от лесного зверья и лихих людей и нелюдей. Три добротных дома, просторные крепкие хозяйственные постройки, загоны для коров и коз, кузница. Небольшой, но стремительный ручей, вынырнув из леса со стороны горной гряды и весело спрыгнув с невысокого скального уступа, промыл себе русло по восточной стороне фермы, и, сначала доброжелательно разлившись маленьким озерком у хозяйственных мостков, затем шкодливо прошмыгнув под мостиком у главных ворот фермы, довольно журча, снова прятался в лесу. От главных ворот уходила наезженная дорога. Пройдя почти напрямую через большой луг, наполовину занятый под пашню, она неторопливо и с каким-то достоинством поворачивала на запад, скрываясь в чаще леса.

Пятилетний карапуз, грозно потрясая хворостинкой, гонял по двору явно недовольного этой забавой петуха, а со скамейки у стены дома за ним наблюдали два крепких старика, что-то бубня себе в бороды. Из кузни доносились удары тяжелого молота. На душе Хёка потеплело, и мрачное настроение, навеянное ночным сном, стало уходить.

   На крыльцо ближайшего к холму дома вышла девушка и направилась к кузнице, но, кинув случайный взгляд вверх, она заметила норда, и, приветливо помахав рукой, что-то крикнула в глубину кузницы.

Из-под навеса вышел огромного роста, похожий на медведя, кузнец и стал пристально всматриваться в фигуру Хёка. Большой молот в его ручищах выглядел маленьким молоточком для ювелирных работ. Старики как один повернули бороды в сторону холма, а карапуз, не выпуская из рук хворостину, побежал к коровнику, громко зовя мать.

“Вот наделал переполоху, –  хмыкнул про себя Хёк. – Наверно не часто приходят путники по этой тропе. Хотя нельзя сказать, что она совсем нехоженая. Узнаю новости и дальше. Идти еще далеко”. Так же приветливо махнув рукой в ответ, стал неторопливо спускаться с холма.

   Внезапно он резко остановился, заметив группу всадников, появившихся на повороте дороги. Его острые глаза лучника уловили отблески на оружии у пятерых и разглядели вычурное одеяние шестого, ошибиться в принадлежности которого не мог ни один норд. “Жрец и храмовые стражники, – он ни мгновения не сомневался в своих выводах. – В свете того, что рассказывала Адальберга и матросы корабля… Не к добру эта встреча”. Кузнец, увидевший его заминку, повернулся к дороге. Разглядев приближающихся неспешной рысью всадников, он что-то резко сказал двум женщинам, вышедшим к этому моменту из коровника на призыв малыша. Быстро посмотрев на дорогу, обе, одна – подхватив на руки сына, вторая – увлекая за собой вышедшую с ними девочку лет десяти, поспешили в дом. Юная особа, первой заметившая Хёка, замешкалась, но кузнец суровым взглядом заставил ее поторопиться. Из соседней с коровником постройки, очевидно сеновала, с вилами вышли еще двое нордов. Их лица были столь похожи, что не возникало сомнений – это отец и сын. Все мужчины, во главе со стариками, направились к распахнутым на день воротам. Все так же неторопливо, но внутренне напрягшись, Хёк продолжил спуск с холма.

Начало, судя по нахмуренным лицам фермеров, неприятного разговора он не слышал, но каждой клеточкой тела ощущал висевшее в воздухе напряжение. Жрец высокомерным тоном что-то говорил старикам и кузнецу о недостаточной дани храму. Те хмуро возражали ему. Тут жрец заметил мелькнувшее в окне лицо девушки, не сумевшей перебороть свое любопытство.

   - Вот ее заберу в уплату. В Храме служанка нужна, – он похотливо ухмыльнулся.

Молот качнулся в руке кузнеца. Руки стражников, не упустивших это движение, двинулись к рукоятям мечей, а вилы фермеров начали клониться в их сторону.

   Появление путника несколько разрядило обстановку. Все переключили внимание на Хёка. Он, услышав последнюю фразу, понял, что боя не избежать, и привычным взглядом опытного воина уже оценивал обстановку. Клапан чехла с луком он расстегнул еще спускаясь с холма. В кузнеце он не сомневался, молот в умелых руках – страшное оружие, но деревянные вилы против мечей опытных стражников… Тем не менее, подойдя и скинув с плеч походный мешок, он приветливо поздоровался. Кузнец, а он явно здесь был главой этого хозяйства, увидев торчащую из мешка рукоять походного молота, широко улыбнулся собрату по ремеслу и протянул руку, перекинув, впрочем, свой молот в левую.

   - Откуда идешь, брат…

Но жрец перебил его:

   - Ты кто такой? – грубо бросил он, выразительно указав стражникам взглядом на чехол с луком за спиной норда. – Откуда и зачем…

   - С Солстхейма. Вчера увидел вашу ферму, но не успевал по свету, – не обращая внимания на жреца, все так же приветливо ответил кузнецу Хёк. – Давно не был в Скайриме. Вот, решил наведаться.

   - Я с тобой разговариваю, чернь, – зашипел жрец.

   - А я – с добрым человеком, который чтит нордские законы гостеприимства, – не меняя тона, спокойно ответил Хёк.

   - Да что ты себе позволяешь?! Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?! – задохнувшийся от ярости, жрец ошеломленно уставился на наглого, по его мнению, путника.

   - Добро пожаловать в мой дом. Меня зовут Бьорн Лохматая Голова. Не догадываешься почему? – кузнец, тоже не сомневающийся в неизбежности боя и мгновенно понявший задумку путника – вывести из равновесия жреца и стражников, а гнев – самый плохой помощник в бою, ухмыляясь, провел широченной ладонью по торчащим во все стороны волосам, естественным жестом вновь взял в правую руку молот и спокойно продолжил. – Вот уедут эти, – он мотнул головой в сторону стражников, – попотчую свежим медом. Сам варил. Хорош медок. И поговорим обо всем… А пока глотни водички, смой дорожную пыль. – Он повернулся к старикам. – Отец, будь добр, принеси путнику ковш холодненькой. А ты, – перевел взгляд на другого, – скажи моей жене, пусть очаг разожжет. Гость в дом пришел.

   Хёк не стал в ответ называть свое имя. Не нужно жрецу и стражникам знать его. Кузнец кивнул, мол, все ясно. Старики тоже понятливо хмыкнули в бороды и двинулись к дому. Ничего не понявший жрец только невнятно шипел и брызгал слюной от ярости, переводя взгляд с кузнеца на наглого путника. Лишь пожилой, побывавший в не одном бою, могучего сложения стражник, явно командир, сообразил, что происходит.

   - Стоять, – грубо заорал он, выхватывая из спинных ножен двуручный меч.

Но было поздно. Еще крепкие, но безоружные пожилые норды были уже за спинами хоть как-то вооруженных сыновей. Наконец и до жреца дошло происходящее.

   - Убить! Всех убить! – зашелся он в истерическом крике. – Девку мне, остальных баб вам…

Завертелся страшный, скоротечный бой. Поняв, что лук сейчас бесполезен, Хёк выхватил кинжалы и, плавно перемещаясь, чтобы солнце оказалось прямо за спиной, резким взмахом перерезал горло подскочившего к нему справа, но не успевшего еще вытащить свой меч стражника, пытаясь вторым кинжалом отвести меч другого, более быстрого. Это ему удалось, но левая рука оказалась в неудобном положении и онемела от короткого, но мощного удара. Не останавливая движения правой руки, он, заканчивая широкий полукруг, с силой погрузил первый кинжал в шею несколько замешкавшегося, не ожидавшего, что его удар парируют, стражника. Захлебываясь кровью, оба рухнули на землю. Молот кузнеца, с легкостью превратив на своем пути в кровавое месиво голову третьего стражника, встретился с двуручником самого опытного. Столкновение тяжелого оружия сотрясло тела обоих, и они сделали по шагу назад с яростью и, одновременно, уважением, оценив силу и опытность соперника, поглядывая друг на друга. Отец с сыном насели на четвертого, но у того тоже был двуручник. И сложением он лишь немногим уступал своему командиру. С легкостью перерубив деревянные вилы сына и отбив прямой, бесхитростный выпад отца, возвратным движением своего огромного меча опытный боец, казалось, лишь легко задел им бедро молодого парня. Но тот, с громким криком боли, как подкошенный рухнул на землю, и кровь струей забила из распахнувшейся глубокой раны. Отец, метнув в стражника бесполезные против двуручника вилы, кинулся к сыну, стягивая с себя рубашку. Хёк, понимая безрассудство своего порыва, но отвлекая внимание на себя, выигрывая время отцу, метнул по очереди оба кинжала и потянулся за луком, пятясь назад, чтобы уйти с дистанции поражения двуручного меча. Стражник, сделавший шаг вперед и намеривавший одним мощным ударом убить обоих, и отца и сына, беспомощных в этой ситуации, отскочил назад, и, как щитом, отбил оба кинжала широким лезвием меча. Он было снова шагнул вперед, ухмыляясь в предвкушении легкой победы, теперь уже сразу над троими, но прямо в лицо ему ударили два рассыпчатых комка земли, пущенных  еще сильными руками не растерявшихся стариков. С трудом проморгавшись  и увидев появляющийся из чехла лук, стражник  понял, что не успеет добраться до стрелка. Он метнулся к стоящим у ворот лошадям и дико заорал:

   - Уходим!

Старший, мгновенно оценив ситуацию, буквально вытолкал ошеломленного стремительным боем и явно непривычного к подобному развитию событий, жреца за ворота и быстро захлопнул крепкие створы.

   - Зови ЕГО! Потом вернемся.

Жрец, внезапно пришедший в себя, гнусно ухмыльнулся.

   - Что ж, вы этого сами захотели, – прокричал он нордам, сгрудившимся вокруг паренька и пытающимся остановить хлещущую из раны кровь.

Подняв голову к небу, жрец с непонятной силой словно вытолкнул из себя какое-то слово на странном, незнакомом языке. Вскочив на лошадей, они с места в карьер поскакали по дороге, уводя и трех лошадей без седоков, и скрылись за поворотом в лесу.

   - О чем жрец там кричал? – Хёк, довольный, что стражники не поняли, что его левая рука онемела, и он не смог бы натянуть тетиву и стрелять из лука, недоуменно посмотрел на тревожно поглядывающего в небо кузнеца.

   - Он позвал Дракона. Уже две фермы стали пепелищами. Надо уходить. Быстро, - он перевел взгляд на раненого и тяжело вздохнул. – Не успеем с ним.

Из дома выбежали женщины и склонились над юношей, промывая водой рану и туго перетягивая ее полотенцами. Не было стенаний и плача, они молча делали то, что было необходимо.

Хёк, после слов кузнеца не отрывавший взгляда от гор и усиленно массирующий себе руку, пытаясь вернуть в нее силу, заметил еще далекую, но быстро растущую точку.

   - Ты и я – через луг к лесу. Остальные в дом. Он погонится за нами. Будем отвлекать, сколько сможем. Как только пролетит над фермой, все оставшиеся, огибая холм, уходят к скалам. Его, – он на мгновение перевел взгляд на потерявшего сознание парня, – понесете на руках. Там много расщелин, я видел, когда проходил. В них дракон не достанет. Да вы лучше знаете местность, – Хёк попробовал натянуть лук. Получилось.  - Вперед, пока он еще не разглядел, сколько нас.

   - Двое мужчин – не поверит. Они умные - эти твари. Не поверит, – вздохнул кузнец. – Может в погребе отсидеться получится?

   - Нет! – вспомнив, как они задыхались в подполе горящего дома в Саартале, Хёк покачал головой. – Дети не выдержат.

Одна из женщин шагнула к ним.

   - Я с вами, и не спорь, муж мой. Ты знаешь, что это правильно.

   - Я тоже, отец, – тихо, но решительно проговорила девушка. – Тогда ОН поверит.

Тяжело кивнув головой, кузнец тихо произнес:

   - Хорошо, не будем терять время. И не оставит нас милость Кин!

Быстро взглянув на кузнеца, но ничего не сказав, Хёк побежал к воротам, подобрав по пути один из своих кинжалов. Второго не было видно, а искать не было времени. Трое поспешили за ним, остальные быстро вернулись в дом, унося раненого.

   Они бежали через луг, и дракон, увидев их, резко повернул, оставляя ферму в стороне. Дома и скотина никуда не денутся. Будет на обед свежее мясо. Но это потом, сначала – люди. Жалкие людишки, посмевшие посягнуть на главное – они посмели воспротивиться ЕГО ВЛАСТИ! Власти ЕГО СИЛЫ! Что ж, через мгновение они ЕЕ познают!

Зловещая тень неотвратимо наплывала на бегущих…

Хёк оглянулся. Дракон, отвернув от фермы, летел к ним. Получилось! Но до леса оставалось еще больше чем полсотни шагов, правда, легконогие женщины были уже практически там. Густые кроны сосен не дадут прямого доступа огню. А там… там поиграем в прятки. Но вот тяжелый кузнец… Бьорн был шагах в двадцати левее от него и почти настолько же дальше от леса. “Не успеет”. Хёк вскинул лук и послал свою первую стрелу навстречу этой твари, закрывшей, как ему казалось, все небо своими огромными крыльями. “Да, теперь я могу представить, чего стоило моим сестрам на Солстхейме убить подобного монстра”. Разумная зверюга прекрасно знала, что такое лук. Отвернув свою, уже готовую выплеснуть огненное дыхание, голову от Бьорна и слегка качнув крыльями, в одно из которых попала наспех выпущенная стрела, не причинившая, по-видимому, никакого серьезного ущерба, дракон устремился на лучника. Хёк не двигался, интуитивно выбирая последнее мгновение для отчаянного броска от смертельного дыхания.

Время, казалось, замерло. Дракон завис буквально в двадцати шагах от норда на небольшой высоте. Его хвост почти касался земли. Громадная пасть раскрылась, широкая грудь сжалась от могучего выдоха, и из бездонной глотки, как из жерла вулкана, показался огненный столб. Упершись в землю, он стал надвигаться на норда. Пятнадцать, десять, пять шагов... Кожу стянуло невыносимым жаром. Хёк, как мог быстро, метнулся вправо и назад, потом влево. Но дракон лишь слегка повел головой, с презрением глядя на тщетные попытки этого человечишки отвратить неотвратимое. Огненный столб повторил это небрежное движение и практически накрыл человека. Хёк понял, что остается лишь одна, совершенно безумная, затея. Проскочить прямо через пламя и добежать до “мертвой зоны” под нависшим над самой землей драконом. Собрав все силы, он прыгнул вперед, прямо в пожирающий саму землю огонь…

Голова чудовища резко дернулась, словно дверь от пинка раздраженного хозяина дома. Из глотки вырвался недоуменный рев боли и дракон, как-то неуклюже вильнув в сторону, рухнул на луг. Мгновенье норд  удивленно смотрел на огромную тушу явно оглушенной твари, и, опомнившись, со всех ног кинулся под защиту деревьев. Добить дракона было нечем, да и, честно говоря, эта мысль даже не пришла ему в голову. Вбежав под защиту раскидистых сосновых крон, он столкнулся с довольно ухмыляющимся Бьорном.

   - А! Как я его…

   - Ты его…

   - Молотом! – кузнец захохотал. – Своим добрым, славным молотом! Смотрю, отвернул он от меня и к тебе. Потом это пламя. Понял – не увернешься. А он то низко завис… Ну я и кинул молоточек свой… Сколько сил было, все вложил…

Хёк с нескрываемым восхищением смотрел на могучую фигуру кузнеца.

   - Ты меня спас. Сгорел бы, как щепа, сгорел бы. Спасибо…

   - Слушай, - перебил его кузнец, - я понял! Его можно убить! Как и любую другую тварь! Они не боги, они просто твари. Смертные. Да, - не дал он говорить Хёку, - я понимаю, это очень непросто сделать. Но главное – это можно. Убить Дракона! – он задумчиво и как-то печально покачал головой. – Я думал - они бессмертные…

К ним подбежали женщины, опасливо поглядывая в сторону луга.

   - Что произошло? Чему вы так… - недоуменно начала спрашивать жена кузнеца, но тут раздался яростный рев очнувшегося чудовища, так внезапно обманутого в своих ожиданиях быстрой расправы над людьми.

   - Потом, - кузнец посмотрел на Хёка. – Что теперь?

   - Самое главное – держать его подальше от фермы. Дать время уйти оставшимся. Поиграем в прятки. Вы знаете эти места. Показывайтесь ему на полянках. А я буду, по возможности, стрелять.

Все дружно кивнули головами и осторожно, посматривая вверх, стали перебегать от дерева к дереву. А в небе уже кружила, высматривая свою добычу, крылатая смерть.

   Уже несколько часов продолжалась эта напряженная игра на выживание. Бьорн с женой и дочерью  едва успевали перебежать через небольшие прогалины или полянки, как с неба раздавался яростный рев дракона, и кроны окружающих сосен вспыхивали, словно пучок прошлогодней соломы. Но с противоположного края этой же полянки или прогалины тут же вспархивала стрела и жадно впивалась то в крыло, то в голову, то в брюхо твари, все чаще и чаще находя уязвимые места. Наконец, разъярённый до невозможности дракон, поняв, что достать этих, таких жалких, но оказавшихся такими хитрыми, людишек не удастся, повернул обратно к ферме и со злобной мстительностью принялся заливать огнем постройки и метавшихся по загонам беспомощных животных.

   - Ну вот и все, – угрюмо глядя на зарево, тяжело уронил горькую фразу Бьорн.

   - Мы живы. Живы и остальные. Я уверена. Мы дали им время. И мы выиграли сегодня. Не проиграли. И это главное, - в грязной от сажи с подпалинами одежде жена сурово и твердо взглянула на мужа и перевела взгляд на дочь. – Как ты?

   - Руку обожгло, – такая же грязная, как и остальные, она прогнала плескавшийся в глазах ужас от пережитого и упрямо мотнула головой. – Пройдет.

   - Надо найти остальных, – кузнец оторвал взгляд от зарева. – Завтра посмотрим, что там уцелело, – он обнял жену. – Ты права, мы все живы, и это главное.

   - Я думаю, они в пещерке, чуть выше скалы, с которой падает ручей. Я показывала ее Литле…  – несколько смущенно проговорила девушка.

   - Так вот где вы пропадали, – с деланным возмущением мать посмотрела на дочь и повернулась к Хёку. – Литла  – это младшая моей сестры. Ей одиннадцать. Очень сообразительная девочка. Да, она вполне  могла рассказать о пещере.

   - Веди, – Хёк кивнул девушке, продолжая внимательно поглядывать в просветы между кронами. Дракон мог внезапно вернуться.

Трое в грязной, местами опаленной и порванной одежде, безумно усталых, но не сдавшихся людей осторожно стали пробираться к пещере, где, они очень на это надеялись, их ждали родные. Живые. Все живые. Хёк задумчиво посмотрел им вслед. Да, нордский дух не покинул эту землю, охваченную новой войной! И это вселяло надежду на победу и над этим сильным, жестоким и страшным врагом.

Не переставая поглядывать в темнеющее небо и ловя каждый звук, он последовал за ними.


  • 9





Также с меткой «tes, journal, дневник, GURU917, fan fiction, творчество»

Привет!

Насколько мы поняли, вы используете блокировщик рекламы в вашем браузере. Скорее всего, это AdBlock или AdBlock Plus.

Учитывая, сколько агрессивной рекламы можно встретить на различных сайтах, это, возможно, и оправданно.

Однако Riot Pixels — пока ещё небольшой сайт, мы существуем в основном на деньги, получаемые от различных рекламодателей. Пользователей же с установленным AB/ABP на Riot Pixels сейчас — более 30%. Это очень много.

У блокировщиков рекламы есть еще одно плохое свойство — у вас может «поехать» дизайн или перестанут показываться скриншоты.

Мы не хотим предпринимать активных действий в отношении блокировщиков рекламы (например, закрывать контент) — это не по-человечески. Однако и безучастно смотреть никак не можем. Поэтому у нас к вам большая просьба — пожалуйста, внесите Riot Pixels в «белый список» вашего блокировщика. Это поможет нам и дальше жить и развиваться, а вам ничего не будет стоить.

Спасибо!
Команда Riot Pixels.