Это очень старый мой рассказ, посвященный TES IV: Oblivion...
В данный момент я веду хроники по Скайриму, если вдруг возникнет желание, почитать меня можно тут: http://ravenchron.blogspot.ru/
«Лил ужасающий ливень, дорога под моим ногами превратилась в грязь, идти стало труднее. На пустынной дороге я был абсолютно один, и каждый шорох заставлял меня пугливо вздрагивать и хвататься дрожащими руками за рукоять моего короткого меча. Я проклинал и себя и байки Гилгондорина, у которой к тому же было такое замечательное пиво, что я провел в его таверне гораздо дольше, чем рассчитывал. «И почему ты, дурень, проторчал в этой проклятой таверне столько времени?! Стоило оторвать свою задницу от табуретки раньше, и ты давно бы уже был в Лейавине и спал в кровати, вместо того, чтобы оказаться под проливным дождем одному, да еще ночью, и трястись на этой чертовой дороге от страха и холода!» - так я костерил себя, передвигая ноги в кромешной тьме и молясь добраться до города раньше, чем набреду на какую-нибудь голодную зверюгу.
Дождь стоял стеной, и дальше чем на два шага я ничего не видел. Я мечтал встретить хотя бы одного из тех стражников, что патрулируют дороги Сиродиила. Но, как и во все времена, они полностью оправдывали свою репутацию: когда это срочно необходимо, их никогда нет поблизости.
Внезапно я остановился, всего в сотне шагов от себя я услышал хруст раздвигающихся кустарников, а затем ночную тьму потревожило глухое рычание, которое сменил рев разъяренного быка. Молния осветила небо, и я увидел минотавра, стоящего на дороге. Огромная зверюга была явно в плохом настроении и, похоже, так и мечтала растерзать какого-нибудь зазевавшегося путника. Увы, эта роль похоже выпала мне.
В отчаянии я огляделся вокруг. Пути к спасению не было. В непроглядной тьме мне не убежать. О том, чтобы принять бой, и речи быть не могло, силы слишком неравны.
Паника захлестнула меня, и, повернув обратно к Бруме, я бросился бежать, моля Азуру послать мне спасение. Нет нужды говорить, что увидев, как его обед намеревается улизнуть, минотавр бросился за мной.
Наверное, Азура все-таки услышала меня в ту ночь. До моих ушей донесся приближающийся стук копыт. Не поверив своим ушам, я, прибавив сил, рванул вперед. «Только бы добежать!» - пронеслось в голове. Из темноты справа от меня выросла темная фигура. Увидев меня, конь захрипел и тут же встал на дыбы. Позади же послышался радостный рев минотавра.
Моментально оценив ситуацию, незнакомец, восседавший на темном жеребце, спрыгнул на землю и бросился к минотавру, доставая из ножен меч. По его движениям я понял, что это очень искусный мечник. Минотавр был силен, но его противник компенсировал силу ловкостью и быстротой. Он кружил вокруг зверя, ловко уворачиваясь и не давая тому ни единого шанса задеть себя. Минотавр ревел от боли и бешенства, но ловкую фигуру так и не смог задеть. Несколько быстрых и точных серий выпадов меча, и истекая кровью, поверженный зверь рухнул на землю.
С благодарностью я повернулся к путнику, спасшему меня от смерти. И тут меня ждало несказанное удивление. В темноте блеснули серебристо-белые волосы. «С вами все в порядке?» - спросил меня мелодичный голосок. Я лишился дара речи. Когда представляешь себе типичного героя, способного уложить гигантского минотавра, то видишь обычно какого-нибудь варвара-нордлинга, а не хрупкую эльфийку. Мне не терпелось рассмотреть ее при свете дня. Белые волосы и светящиеся в темноте глаза – довольно экзотично для эльфа, надо сказать.
Эльфийка тем временем оценила ситуацию, в которую я попал, и предложила поехать вместе с ней. Она тоже держала путь в Лейавин. Я с радостью согласился. По дороге мы разговорились. Девушку звали Ларак’хан Эль‘Кхарм, в Лейавине у нее был дом, и она намеревалась некоторое время провести там, чтобы отдохнуть от странствий, в которых проводила большую часть времени.
Поздно ночью мы наконец достигли ворот Лейавина. Я горячо поблагодарил Ларак’хан за то, что она спасла мне жизнь и помогла добраться до города. «Пустяки, - улыбнувшись, заверила меня она. – К тому же, сейчас все равно слишком поздно, чтобы вас впустили ночевать на постоялый двор, так что я могу до утра предоставить вам свое скромное жилище». Я был слишком усталым, и поэтому согласился.
По узким улочкам она вела меня к неказистым домикам, составляющим квартал бедняков Лейавина. - А вот и мое скромное убежище, - улыбнулась эльфийка, останавливаясь у одного из таких же неказистых домов, как и все остальные на этой улочке.
Открыв дверь, она вошла внутрь, зажигая везде свечи, после чего пригласила меня внутрь.
Я вошел внутрь и остановился - настолько поразительным был контраст между внешней неказистостью и внутренним убранством. Свечи освещали две уютные комнаты, где на книжных полках стояли книги в дорогих переплетах, лежали безделушки и оружие, которое стоило, возможно, баснословные деньги. На столе – серебряная посуда и дорогое вино. На стенах картины и редчайшие гномьи и даэдрические доспехи.
- Если ты голоден, у меня осталось немного холодной баранины и несколько бутылок вина в буфете. Есть еще пирог пастуха, их прекрасно готовит моя служанка. Располагайся, пожалуйста.
Ларак’хан оставила меня, скрывшись за ширмой, которая огораживала ее спальню от остального помещения. Видимо, она переодевалась во что-нибудь сухое, ведь ливень за окном не переставал ни на минуту. Лейавин стоял на границе с Чернотопьем и всегда славился своим паршивым климатом.
Налив себе вина, чтобы согреться, я отправился на изучение редчайших вещей, которых было предостаточно в этом странном домике. С опаской я взял в руки даэдрический кинжал, явно зачарованный. В мозгу мелькнула мысль, что, продав эту вещицу, я могу с достатком прожить всю оставшуюся жизнь. Оглянувшись на ширму, я все же осторожно вернул его на место. В конце концов, эта эльфийка спасла мою шкуру сегодня. Мои пальцы пробежали по книгам, стоящим на полках. Ни одна из них не стоила меньше 40 золотых. Я взял первую попавшуюся из них в руки.
Это были «Братья Тьмы» Пелларна Асси. «Странный выбор для девушки», - подумал я, вновь оглядываясь на ширму. Мои глаза пробежали по корешкам книг, которые стояли в ряд на полке. «Ситис», «Святой свидетель. Истинная история Матери Ночи» Энрика Милнеса, «Огонь и Тьма: Братство смерти» Инира Горминга. Мой взгляд остановился на невзрачной книге в кожаном переплете. Никакого заглавия на нем не было. Я открыл ее. Текст был написан странными красными чернилами. Наверху было выведено – Пять Догматов.
«Догмат Первый: Не позорь Мать Ночи. Иначе навлечешь на себя Ярость Ситиса.
Догмат Второй: Не предай Темное Братство или его секреты. Иначе навлечешь на себя Ярость Ситиса.
Догмат Третий: Слушайся вышестоящих членов Темного Братства и выполняй их приказы. Иначе навлечешь на себя Ярость Ситиса…»
Здесь я остановился. В глазах потемнело. Горло мое пересохло. Совсем недавно я благодарил судьбу за свое счастливое спасение, и вот оказывается, что я попал из огня да в полымя. Встретиться с членом Темного Братства означало только одно. Смерть.
- Вижу, ты вполне освоился у меня дома, - прозвучал позади насмешливый голос. Я вздрогнул и медленно обернулся. Эльфийка стояла позади меня, скрестив руки на груди и облокотившись плечом о деревянную ширму. Ее, еще мокрые волосы серебрились в свете свечи, странные глаза насмешливо изучали меня.
- Ты… - мой голос отказывался повиноваться. Мягкой походкой она приблизилась ко мне, взяла из рук книгу и молча поставила ее на полку, после чего заглянула в мои глаза.
- Да… Я знаю, что ты хочешь сказать.
Она подошла к столу и налила себе вина. – Я – наемный убийца. Ты ведь боишься меня, правда? Иногда я и сама себя боюсь… Было время, когда я и помыслить не могла, чтобы кого-нибудь убить. Мое первое убийство было непреднамеренным. Я всего лишь оборонялась. У меня не было выхода. Осознание того, что я убийца, давило на грудь… В ту же ночь мне явился во сне Люсьен. Ненавижу себя за то, что согласилась на все это тогда. Но в обмен я получила гораздо больше, чем могла ожидать. Меня приняли в Темное братство, и там наконец я нашла то, что искала всю свою жизнь – семью. Моим учителем стал Винсент. Он многому научил меня, научил терпению, расчетливости, научил сливаться с тенью и выслеживать жертву. Все это я делала с радостью. Потому что знала, что увижу его довольную улыбку… Он гордился мной, называл своей лучшей ученицей - большего счастья мне не нужно было. Я готова была убивать ради него, и я убивала. Бралась за самые невероятные заказы, от которых отказывались другие члены Семьи. Неудивительно, что я быстро продвигалась вверх, и вот однажды, придя в свой дом, я обнаружила письмо от Люсьена. Он ждал меня. И что же я услышала? Он просил меня о невозможном, просил убить всех тех, кого я за эти годы привыкла считать своей семьей. Но в догматах ясно сказано, что я должна подчиняться вышестоящим. И я подчинилась.
Два дня я не решалась на это убийство. Не находила себе места. Когда ко мне обращались с уважением или радостью в глазах, мне становилось тошно от самой себя, я ненавидела себя за то, что должна была сделать. И когда я поняла, что больше тянуть нельзя, я это сделала. Я отравила пищу, и наблюдала за тем, как один за другим умирают дорогие для меня люди. Голос молоденькой Сестры до сих пор звучит в моих ушах: «Почему? За что, Сестра?». О нет, теперь уже никто меня так не назовет.
Винсент был последним. Он спал, когда я пришла к нему, сжимая клинок Горя в руке. Слезы стекали по моим щекам. Я опустилась на колени перед его ложем и поцеловала его. «Прости меня», - шептали мои губы, пока он умирал. И вместе с ним умирала я сама. Умирало все, что было дорого мне в этом мире. Я больше никогда не стану прежней, Люсьен сделал из меня идеальное оружие убийства, которое ничего уже более не чувствует…
Ты ведь бард, правда? Не знаю, почему я тебе все это рассказываю. Наверное, потому, что ты мне нравишься, и я слишком долгое время молчала…
После этой странной исповеди наступила тишина. Только слышно было, как не унимался за окном ливень. Ларак’хан невидяще глядела прямо перед собой, неестественно прямо выпрямившись на стуле. На столе перед ней стоял бокал с недопитым вином.
- Темное Братство – это мое настоящее, прошлое и будущее. Раз ступив на ее дорогу, больше уже не свернешь. Но если бы мне удалось вернуться… я бы отдала все на свете, чтобы только он был жив.
Ларак’хан Эль‘Кхарм отвернулась, но на ее глазах сверкнули слезы. «Уходи», - тихо прошептали ее губы.
Поздно утром, оглушенный этой историей, я задумчиво брел по улочкам Лейавина, зная, что не забуду никогда эти удивительные светящиеся глаза и хрупкую фигурку, унося в своем сердце печаль и скорбь… Может быть, когда-нибудь я увижу эти глаза вновь… перед своей смертью, ибо в Догматах сказано: «Не предай Темное Братство или его секреты. Иначе навлечешь на себя Ярость Ситиса».
Изменено: Олаурон Мор-Галад, 24 Март 2013 - 11:39
